Единственный способ помочь себе - это помогать другим.
Халиль Джебран Джебран
Центр "Радуга" широко известен не только в России, но и за её пределами. Основная его деятельность заключается в помощи детям, нуждающимся в дорогостоящей медицинской помощи как в российских клиниках, так и за рубежом. Благодаря адресным пожертвованиям, которые неравнодушные люди отправляют на расчетный счёт "Радуги", была спасена уже не одна детская жизнь. Сегодня, во Всемирный день борьбы с раковыми заболеваниями, руководитель центра Валерий Евстигнеев рассказал о своих подопечных и возможностях их лечения за рубежом, а также о том, насколько омичи готовы помочь семьям, попавшим в непростую жизненную ситуацию.
Врачи не боги, и 322 ребёнка, которые нуждаются в помощи нашего фонда сегодня, - это дети, которым по ряду причин в чём-то было отказано в рамках государственной медицинской программы. Это не говорит о том, что их просто "бортанули", нет. К нам обращаются специалисты из министерства здравоохранения и врачи из наших стационаров, но только в тех случаях, когда по каким-то причинам этому ребёнку не может быть оказана помощь или не может быть оказана в том объёме, в котором необходима, и в те сроки, в которые необходимо. Вот тогда подключаемся мы и стараемся максимально изложить ситуацию для ознакомления общественности, призываем общественность поучаствовать, помочь.
Валерий Евстигнеев
Мы сталкиваемся с таким контингентом больных детей и людей как раз на терминальной стадии, когда к нам уже обращаются за оказанием помощи в бытовых, домашних условиях. Процесс диагностирования, раннего выявления каких-то патологий - это один из первейших и единственных факторов. Мы работаем в основном с сельской местностью, в труднодоступных удалённых районах, где мы находим детей и содействуем их обследованию в городе, а врачи нам говорят: "Ну где ж вы были раньше?".
Если вылечить нельзя, можно помочь облегчить страдания, помочь семье принять этот рок судьбы, с которым они столкнулись. В каждом конкретном случае мы прибегаем к заключению экспертов-медиков. Речь не идёт о том, что врач говорит, что у ребёнка онкология, и помочь уже нельзя. Здесь никакая госпрограмма не поможет, нужна помощь психолога, паллиативного врача, медицинской сестры, чтобы ознакомить родителей с методиками и способами ухода за паллиативным ребёнком. Это как раз то направление, которым мы сейчас занимаемся. И к нам поступают те дети, которые уже ушли из стационаров.
Мы стараемся максимально облегчить страдания при уходе из жизни. За рубеж мы не везём пациентов с третьей и четвёртой стадией заболевания. Мы туда ориентируем подопечных только в том случае, если наш омский медицинский экспертный совет, куда входят профильные специалисты при Минздраве, говорит: "Да, шансы есть". Если человека нельзя вылечить, это не говорит о том, что ему нельзя помочь. Этим детям мы стараемся максимально облегчить страдания при уходе из жизни. Для этих семей мы стараемся максимально оказать поддержку и в материальном плане в виде обеспечения ребёнка жизнеобеспечивающим оборудованием, расходными материалами и дорогостоящими препаратами. Для чего мы это делаем? Во-первых, чтобы снять озлобленность этой семьи по отношению к обществу, власти и медицине. Любой человек, который сталкивается с этой проблемой (неважно, в Европе или в России), чувствует себя выброшенным за борт, потому что он столкнулся с таким горем. И тем более, когда дети умирают на руках родителей - это самое страшное.
Есть случаи, когда мы отправляли ребёнка на лечение за рубеж, и сейчас эти дети ходят в школу, заканчивают университеты и создают семьи. Врачи не боги ни здесь, ни там, но если есть шанс получить лечение в Европе, грех им не воспользоваться. Меня часто приглашают на ковёр и спрашивают, как такие объёмы средств идут заграницу. Да, идут, и мы за каждый рубль отчитываемся. С европейскими клиниками мы работаем через наш немецкий филиал "Радуги" в Германии. Европейское законодательство даёт гражданам большие права на добровольные пожертвования, на участие граждан в социальных программах. И даже если наш пациент идёт лечиться в немецкую клинику, то там не берут профессорских и врачебных гонораров. Это ниже на 25-30 %, чем прайс для немецкого пациента. Грех этим не воспользоваться.
И когда говорят, что, отправляя туда наших детей на лечение, я развиваю европейскую медицину, а не нашу, я не согласен. Я сказал, что когда я не увижу в этих клиниках ни одного из наших чиновников, то обещаю, что ни одного ребёнка я туда не повезу. Почему взрослые состоятельные люди могут туда ехать за здоровьем, а ребёнок нет? Пока я живой и пока я нахожусь на этой должности, я буду это использовать.
Мы создаем паллиативный центр, чтобы сохранить семью. Это хоспис европейского формата, учитывающий все методики, наработки, технологии и практику, которая используется сегодня в Европе. Но это не для того, чтобы вылечить онкологического ребёнка, это для того, чтобы сохранить семью, сохранить рождаемость и налогоплательщика. Потому что за нашу практику нам встречались такие семьи, которые столкнувшись с ситуацией смерти ребёнка, заканчивали жизнь самоубийством.
Всё идет по плану, и тот этап, который мы планировали на зимние месяцы, закончен в срок. Были возведены стены, сейчас здание отстаивается по строительно-техническим нормам, и на следующей неделе у нас начинается монтаж окон, дверей, а также кровли и конструкций. Пока мы идём по графику. И нет повода бояться, что к июню мы не закончим ремонт и не откроем двери нашего детского хосписа.
Помощь от омичей идёт тяжело, хотя наш бизнес и вообще люди в Омске очень охотно и жертвенно себя ведут, помогая детям. В этом плане мы стараемся работать со СМИ, чтобы рассказывать о важности и необходимости этого детского учреждения. Детей, нуждающихся в помощи, с каждым годом становится всё больше, и никакая официальная и неофициальная статистка не учитывает эти цифры. Здесь важно не подтянуть кого-то в финансовом плане, а раскрыть эту тему, чтобы люди сами сделали для себя вывод, могут они туда внести свои три копейки или нет. Цена вопроса этого объекта очень скромная для Омска и региона. Даже ни копейки не получая от власти, для общества эта цена невелика.
