Об этом рассказал глава архитектурного бюро FISH из Екатеринбурга, автор экспедиций по уральским заброшкам Ural Ruin Артур Ларионов. Он стал экспертом урбанистической программы "Городские практики", которая в этому году заехала в Омск, и гостем Алины Бегун в видеоподкасте "Зерно архитектуры", совместного проекта "Омск Здесь" и сети кофеен Skuratov.
Архитектор не раз убеждался, что заброшенные места притягивают туристов именно в том виде, в котором они дошли до нас. Подробнее о том, как создать нужную атмосферу, найти экономический потенциал и привлечь инвесторов, а также об одном омском объекте, который не один год тревожит омские умы, - в текстовой версии подкаста.
Архитектор Артур Ларионов
Как зарождались руины
- Идея проекта появилась ещё в те времена, когда была трава зеленее, не было ковида. Мы с ребятами любили гонять на тачках за город. Смотрели горы, озёра, пещеры, в общем, такая довольно обычная история. Но так как мы являемся архитекторами, у нас есть некая профдеформация в виде способности анализировать всё вокруг и пытаться выяснить какую-то иерархию элементов, что с ними можно сделать и как они тут появились.
В какой-то момент мы поняли, что посещаем чаще других одно и то же направление, где довольно много всего: и природный контекст, и деревень полумёртвых (в романтизированном смысле, - прим. ред.), и очень классных архитектурных объектов, которые сохранились вопреки всему.
И это к счастью, что они там. Если бы они были в городской черте, я уверен, их бы уже давно не стало. А так они как бы лежат в поле где-нибудь, и никому не нужны, и сами по себе живут.
То, что они там появились, связано с первой, скажем так, итерацией индустриализации Урала. Это то наследие, которое образовывалось примерно 300 лет назад, когда появилось огромное количество разных инфраструктурных, индустриальных, культурных объектов. Это территория, на которой раньше жизнь бурлила, но со временем она оттуда ушла.
Второй момент в том, что у нас очень долго и болезненно пытаются родить какой-то внутренний туризм. В стране и у нас [в Свердловской области] тоже. Обычно начинают строить искусственные аттракторы (объекты привлечения, - прим. ред.) туризма, какой-нибудь новый суперстадион или новую супергостиницу. Ключевое слово здесь - "новое". Это неплохо в целом, но плохо в том плане, что мы вкладываем огромные деньги в развитие новой инфраструктуры, потому что всё, что новое, будто априори лучше, чем старое.
При этом у нас есть вагон забытого, которое при правильном подходе будет создавать более успешный, долгосрочный с экономический точки зрения вариант развития территории.
Новый объект не подкреплён ничем, кроме того, что он просто новый. Такие объекты все плюс-минус одинаковые. Сравниваешь какие-нибудь аналоги, куда поехать, забьёшь весь рабочий стол этими сайтами, а они как будто про одно и то же. До поры до времени это будет работать, а потом рентабельность этих объектов начнёт падать, нужно будет их искусственно поддерживать. На контрасте с этим существуют истории, где есть вот тот пруф, то настоящее, за которым люди готовы ехать, где каждый объект уникален и развивает туризм на своих территориях. Можно получить более устойчивую экономическую стратегию.
Экспедиции Ural Ruin по заброшкам
Эти полумёртвые сёла - это дотационные территории, куда бюджет вкладывает деньги в поддержание жизни. Это такой увядающий костёр, куда вкидывают дровишки, чтобы там что-то горело. Но, по сути, оттуда никогда не вернутся инвестиции. Там живёт действительно мало людей. А туризм - это как раз тот вид экономики, который из ничего может создать предпосылки развития территории. Используя туризм, заброшенные объекты, знания экономики территориального развития, мы можем этот вектор сместить, и эти территории заживут заново.
Да, они не будут снова промышленными. Нет смысла восстанавливать эти старые заводы, никто уже сейчас не будет производить чугун методом водяного молота, как бы это было "модно" 300 лет назад. Но они могут показывать будущим поколениям то, что здесь, как сейчас любят говорить, Пётр Великий, а потом и Екатерина совершили большой рывок в развитии страны. На Урале за 50 лет было построено около 300 предприятий, и это вывело экономику из допетровской эпохи на пик развития, которым все хвалятся. Это и пушки, и флот, а металл для всего этого делался на Урале.
Имея такой культурный пласт, мы полностью его игнорируем и пытаемся создать искусственную историю за счёт новых объектов. А здесь на самом деле поле непаханое. И наши экспедиции показывают, что на это реально есть очень большой спрос у людей.
Зачем руины предпринимателям и инвесторам
Мы столкнулись с вилкой, а что сперва: трафик, которым заинтересуется бизнес, или бизнес, на который придёт трафик? Бизнес на это реагирует плохо. Мы возим туда отельеров, представителей крупного бизнеса, и все такие: ну да, ну да, но нет. Но так как идея нам понравилась, мы в бюро решили экстраполировать её на возможности, которыми сами обладаем. В принципе же любой человек может организовать небольшое предпринимательское хозяйство по типу экскурсионных поездок.
Арт-объект в Маминском как один из элементов притяжения
Так и проводим экскурсии, делаем фестивали, работаем с уличными художниками, создаём арт-объекты на этих территориях, и люди туда начинают приезжать. Например, сейчас наша деятельность сосредоточена конкретно на одной локации - поселок Маминское (в 90 километрах от Екатеринбурга, в этом году там был организован фестиваль и открыт арт-объект "Маяк", - прим. ред.). Если раньше про него не было никакой информации, то сейчас просто куча публикаций и федеральных, и региональных, и туда уже приезжают автобусы с туристами, которые привозим не мы. То есть это работает.
Мы сторонники того, чтобы оставить объект как есть в большей степени, потому что всё-таки руина - это руина, и её восстановление - это колоссальные деньги. Мы это прекрасно понимаем, поэтому предлагаем альтернативы, как это можно использовать иначе. Починить всё будет сложно, дорого и во многих случаях даже не нужно. Мы видим в этом потенциал территории.
Сысертский завод в новой итерации
У нас есть город Сысерть, там завод и проект "Лето на Заводе". Ребята молодцы. Они заказали у нас проект по ревитализации промышленной территории. Он получился довольно классный. Это была та связь между сохранением, внесением новых смыслов и раскруткой территории. Скажем так, это был первый проект, который пропагандирует наш подход <…>. Там есть частные вложения, есть то, что мы поправили, укрепили и так далее. И вроде процесс запустился, но это всё равно очень долгосрочная история, тем более в нынешних экономических реалиях.
Получается довольно новая сфера для бизнеса, не очень стандартный подход. Он не совсем понятен инвесторам в том плане, что неясно, когда вернутся инвестиции. Если мы будем использовать стандартную модель по оценке рентабельности, то это суперубыточно. С другой стороны, если считать нестандартным путём, экспериментально, то вроде как всё получается хорошо.
Просто люди пока не готовы к этому немножко. Нельзя забывать, что это не какой-нибудь крупный город, а всё-таки сёла, и работа с этими объектами действительно несёт определённые риски в плане окупаемости. Она будет зависеть от искусственного трафика, приезжают люди или нет. То есть если в городе у тебя есть просто обычный трафик, то в сёлах его нет. Но при этом можно докрутить проект тем, что это рабочие места, субсидии и прочее. Тогда вроде бы история снова получается рентабельная.
Проект по ревитализации промышленной территории Сысертского завода
Как не перегореть
У нас тоже полно примеров, когда первоначальный запал теряется. Первая команда, с которой мы делали Ural Ruin, вся, абсолютно вся развалилась, когда ребята поняли, что это не быстрый заработок. Тут быстро ничего не "срубить", и все посыпались.
Я прекрасно понимаю, что это очень долгосрочная история, и я в неё готов инвестировать. Есть такая фраза про маленький свечной заводик на пенсии. Я смотрю скептически, но с какой-то верой, что у меня эта история получится в какой-то отдалённой перспективе. Третий год она идёт, и к огромному счастью, интерес людей не падает. Я вижу, что есть отклики. Нет такого, что мы стоим посреди поля и в рупор орём, как здесь классно, а к нам никто не подходит.
Например, когда мы организовали фестиваль в Маминском, самая большая ошибка оказалась в том, что мы очень недооценили себя. Мы думали, к нам приедет человек 500. А приехали 1500. У нас кончились карты, раздатка, волонтёры информационного центра на пальцах объясняли, куда идти и что посмотреть. Довольно быстро стала заканчиваться еда, потому что наши партнёры тоже были не готовы к такому наплыву людей.
Это был вау-эффект, и в тот момент мы все уверовали, что это точно работает, что мы идём верным путем. Люди о нас пишут тёплые отзывы, и это в самом деле как-то греет.
Когда мы ведём основную деятельность в бюро, забавно бывает, что в процессе обсуждения заказчики нас спрашивают: "А, так это вы те ребята, которые возят по Ural Ruin?". И все такие: ух ты! Я тогда говорю, что, заказывая проект у нас, они могут считать себя социально ответственной организацией, так как через нас инвестируют в развитие этих территорий. У нас был заказчик, который просто ради этого подписался с нами на коммерческий проект. И так тоже бывает.
Почему осваивать заброшки лучше по частям
Работая с такими объектами, нужно быть немножко реалистом и понимать, что чемодан с деньгами на тебя не свалится никогда. Нужно исходить из того, что объект должен запускаться поэтапно, скорее всего, поэтажно.
Жизнь в него должна заходить не сразу целиком, а с маленьких "интервенций".
Это не Москва, здесь к тебе не прилетит волшебник на голубом вертолёте, не завалит слитками золота <...>. Пока ты сидишь и охраняешь это здание, словно собака на сене, то есть ни себе, ни другим, время идёт, и оно играет не на пользу. Чем дольше подобный объект стоит, тем больше он разваливается.
Я прекрасно понимаю из опыта посещения подобных мест, что такие здания могут быть аварийными, там, скорее всего, нет отопления, нет электрики, нет ни черта из работающих сетей, скажем откровенно.
Экспедиции Ural Ruin по заброшкам
Однако в тёплое время года там можно что-то проводить. В Питере есть пространство "Третье место" на Литейном проспекте. Это выкупленная усадьба. Сейчас деятельность сосредоточена во дворе руинированного здания. У нас [Свердловская область] тоже есть примеры, когда рестораны выкупают полузаброшенные особняки, и пока нет денег на само здание, используют внутренний двор под летник. И ты сидишь в этой атмосфере, и это очень классно.
На начальном этапе не нужно фантазировать на тему того, какая рассечка из окон должна быть. Должна быть заранее продумана история: а что вообще хочется от объекта получить и кто будет заниматься его обслуживанием? Эксплуатационные расходы в таких зданиях очень большие. Протопить их стоит огромных денег. Поэтому, может быть, стоит подумать сперва, не имея возможности обработать его полностью, как использовать иные способы по взаимодействию с ним.
Тот же проект в Сысерти. Там довольно необычное решение - здание в здании. Есть внешняя оболочка, которую мы не можем ни утеплить, ничего с ней сделать, потому что это тонны денег и порча фасадов, чего тоже не хотелось бы. При этом мы внутри создаём объекты, где есть холодная зона, есть тёплая зона. И вот такими шагами мы уже можем запустить это здание.
Зачем восстанавливать объект, не зная, чем он станет
Не надо с головой прыгать в проект, всё реконструировать, чинить. Нужно задаваться вопросом: чинить, чтобы что? Это самый важный момент - решить, зачем он нужен <…>. У нас по всей стране огромное количество объектов, с которыми мало кто знает, что делать. Все обычно стараются идти традиционным способом: чаще всего эти объекты являются объектом культурного наследия (ОКН), имеют разные степени охраны, и у всех это такой триггер вроде "бежим его делать так, каким он был раньше". Но ни у кого нет ответа, что с ним делать потом.
Если здание не является ОКН, зачастую это даже лучше, потому что с ним можно экспериментировать. Когда делали арт-объект [в Маминском на берегу реки Исети], мы взяли типовую гидроэлектростанцию. Она не трёхсотлетней давности, чуть посвежее, примерно 80-летней. Мы просто взяли и покрасили её (в ярко-желтый, так объект и получил название "Маяк", - прим. ред.), то есть довольно вольно себя повели, что было бы невозможно сделать с ОКН. За счёт этого мы акцентировали внимание на культурном наследии, которое находится рядом (церковь села Маминское, - прим. ред.). Люди приходят на маяк посмотреть, оглядываются вокруг, и такие: ух ты, тут ещё много чего прикольного.
Арт-объект в Маминском как один из элементов притяжения
Колизей же - руина, и все им прекрасно пользуются. У него есть часть помещений, которые имеют электрификацию, водоснабжение, часть здания закрыта для посетителей, и есть галерея, где мы можем находиться. Но при этом ни у кого нет идеи починить его. Если мы, допустим, починим его, то что? Гладиаторские бои устраивать? Наверное, это уже вышло из моды немножко - тысячу лет назад примерно.
Работая с наследием, нужно принять для себя решение, зачем мы с этим хотим работать и для чего хотим починить. Многие объекты, нужно честно признаться, уже не могут быть реставрированы, они уже слишком разрушены. Это не хорошо, не плохо, это просто факт, это их новая ступень существования.
Есть такие люди, их называют всепропальщики, которые прибегают и орут, что всё пропало, что мы все потеряли. Для них ничего никогда хорошо не будет. Но здания, как и люди, проходят через молодость, расцвет, упадок и смерть. Это естественно. С этим нужно научиться работать. Если здание уже утеряно и его экономически выгодно не трогать, наверное, нужно так и оставить, укрепить, прибрать территорию и сделать его частью ландшафта.
При нём можно построить новый объект. Пускай он будет не похож на то, что было раньше. Руины классно работают на контрасте с чем-то новым. Любят жаловаться общественники, что понастроили стекляшек. Да, это стекляшка, но в совокупности это будет уникальная локация, одно с другим идеально сочетается.
Не нужно слепо пытаться починить все объекты. Во-первых, ни у кого никогда не хватит денег. Во-вторых, и это прям важный момент: нужно понять, что с этим потом делать. Иначе мы просто починим, чтобы все успокоились, и объект будет заново скатываться в состояние руины, потому что никто не будет заниматься его эксплуатацией.
Эксперименты с бывшим пивзаводом "Волочаевский"
Раньше про Омск я слышал только то, что здесь был Колчак. Честно говоря, даже не думал, что [между Омском и Екатеринбургом] есть какое-то противостояние, потому что как будто бы всё, что дальше 400 километров от Москвы, - это типа Лукоморье.
Я поехал на "Городские практики", наверное, просто ради здания. Когда мне скинули его фотографии - я сразу такой: "Продано, еду, мне нравится".
На счёт попсовых историй [по приспособлению объектов] под арт-кластеры мы с Аней Руденко (архитектором из предыдущего выпуска подкаста, - прим. ред.) во многом не сходимся. Моё личное мнение, хотя я могу заблуждаться, что как будто бы во всей стране у нас нет столько художников, сколько сейчас рожается арт-кластеров.
Я довольно сильный скептик, не понимаю, как это дальше будет работать. Это та текстура, которая вряд ли поможет окупить вложение. Я ничего не говорю против современных художников и арт-кластеров, но, возможно, в каких-то случаях разумнее сделать реальное производство, хотя бы типографию разместить. Это понятная экономическая история, нежели рисование бесконечных картин. Арт-кластер может существовать на какой-то территории, но обжить огромное здание - это очень утопичная история.
Здесь может быть история про такой многослойный пирог. Часть помещений, например, запросто, я думаю, можно адаптировать под апартаменты. Это может быть довольно дорогого класса бутик-отель, который раскрывал бы ценность места на ту аудиторию, которая его реально сможет оценить. То есть нет смысла делать большую гостиницу за дешёвый ценник, потому что люди не поймут.
Мог бы опять-таки хорошо вписаться ресторанный комплекс, потому это история про атмосферу места. Например, если мы возьмём Европу, там рестораны все очень простые, они обычно мало чего рассказывают. А у нас в России выкручивают интерьеры на максималку. Рестораторы этим плюс-минус научились пользоваться. Почему так?
У нас довольно большой зимне-осенний период. Я думаю, на Урале, в Сибири примерно плюс-минус одно и то же в этом плане: всё такое серое, унылое, хочется чего-то яркого. И поэтому люди идут в такие места даже не за едой, а просто сменить локацию. Ты погружаешься в совершенно иной мир, это перезагружает тебя.
Здесь, на мой взгляд, довольно неплохо могли бы разместиться коворкинги, потому что они имеют под собой всё-таки какой-то бизнес. Это аренда рабочего места, понятные экономические истории с какой-то рентабельностью, перспективой окупаемости. Эта история про творчество, но основанное на понимании, что я туда иду поработать с другими творческими ребятами. Они имеют креатива намного больше, нежели когда это просто большая тусовка ребят, которые что-то там делают.
Вернуть изначальную функцию тоже было бы неплохо <…>. На самом деле довольно много вариантов, как здание можно трансформировать, но непонятно, чем насыщена местная экономика. Надо анализировать недвижимость, покупательскую способность, что востребовано.
"Городские практики" - это учебный проект, набор идей, эскизов. Дальнейшая их судьба зависит от вовлечённости бизнеса и администрации. Они отражают настроение людей по отношению к этому объекту. Это ценно. Это первая ступенька в активации территории.
Для меня, например, огромным разочарованием стало то, что мы не можем проводить встречи внутри этого объекта. Почему, непонятно. Это было бы суперкруто. И это был бы первый классный шаг по активации этого здания. Давайте его откроем и, блин, запустим туда людей.
Кстати, с момента записи подкаста кое-что в жизни пивзавода изменилось. Ненадолго он стал пристанищем водорослей, которые связали искусство и экологию.
Но в глобальном смысле будущее здания по-прежнему неопределённо. Идеи по его развитию, которые предложили "городские практиканты", смотрите в обзоре. Любопытные проекты, реализованные не со столичными бюджетами, ищите в нашей подборке в части 1 и части 2.
Другие истории про омскую архитектуру публикуем в проекте "Короче, Омск", а все видеовыпуски подкаста "Зерно архитектуры" - вот тут.
Фото: скриншоты подкаста "Зерно архитектуры", архив "Омск Здесь"
