В первой части речь шла о том, какие "вкусные" объекты достались мастеру и что, по его мнению, уничтожает город. Во второй - о том, есть ли разрозненность внутри архитекторского сообщества и есть ли вообще у организации влияние в вопросах городского планирования. Беседа, которую провела автор и ведущая Алина Бегун, состоялась в рамках видеоподкаста "Зерно архитектуры", совместного проекта "Омск Здесь" и Skuratov Coffee.
Кто правит градостроительный бал
В беседах со многими архитекторами подтверждается, что проблема Омска, в частности, в отсутствии в данный момент главного архитектора города. Человека, который будет видеть наперёд, как будет развиваться город, и в совете с коллегами это всё реализовывать. У нас всё "клочками", всё точечно. Альберт Михайлович (Каримов, главный архитектор Омска в 1975-2005 гг., - прим. ред.) - уникальная личность. Не только для Омска, а в российском масштабе. 30 лет на должности архитектора - это, наверное, рекорд. А что такое 30 лет? Это ощущение города в течение большого промежутка времени и выстраивание его, подтягивание на эту территорию заказчика, который что-то хочет сделать. Вот это задача главного архитектора.
Каким образом построили Областной суд на Левом берегу? На каком фоне он стоит? Он мог сформировать какую-нибудь замечательную улицу или завершить её, а он стоит, как пришибленный объект, а вокруг него - пустота. Перед ним какой-то огромный торговый центр, который не делает этот объект значительным.
Для этого нужен главный архитектор, который должен сказать: "Нет, нет, нет, ребята, этот участок не для вас. Вам участок вон там".
Так было в те времена, а сегодня, когда расписано: здесь то-то, здесь это, как можно формировать город? Это же редкий случай, чтобы в Омске построили областной суд. И этот момент не был использован. Был бы Альберт Михайлович, он бы нашёл правильное место. Главный архитектор - он же дирижёр. А сегодня берут "по объявлению", и может прийти любой, кто получил юридическое, архитектурное образование, и без опыта работы <…>. Надеюсь, появится потребность в архитектуре. Сейчас есть только потребность в бизнесе на архитектуре. А потребности в самой архитектуре нет, поэтому всё и размывается <…>.
Дискуссии союза архитекторов, к сожалению, не становятся документом для действия. Что случилось, когда апарт-отель достроили ещё несколькими этажами? Допустим, мне не нравится. Мне не нравятся и дискуссии вокруг ТЭЦ-1, но это моё личное мнение. Мне хочется, чтобы этот участок был застроен. Вопрос дела - как? Но застроен. Мы всё откладываем, всё не решаемся, а жениться на территории уже пора. Дружат, дружат, дружат, дружат, но не женятся.
Тогда ради чего всё это
Мнением Союза удалось сохранить шар на площади Бухгольца (который в 2022 году предлагали перенести на Левый берег, - прим. ред.). Если удалось этому случиться на фоне контраста событий, которые называются установкой стелы(Города трудовой доблести, - прим. ред.), значит, Союз имеет значение. Значит, борьба [из-за неуместности новой стелы рядом с существующим памятником труженикам тыла] осталась в мозгу у людей. Когда её установили, увидели правоту архитекторов, какую-то часть задели, видимо. Сказали: "Вы что творите? Не надо этого делать".
Я помню совет [по выбору места установки новой стелы], и большинством голосов было поддержано предложение - напротив "Золотого зуба" на Иртышской набережной, дом 10, к.1. Там, где сейчас решили поставить коняшку(памятник основателю первой Омской крепости Ивану Бухгольцу верхом на коне, - прим. ред.). Стела стала бы значительным архитектурным явлением и "собрала" бы набережную. А то, как она сейчас стоит, - зачем? Для чего такие деньги были вложены?
22 июня (день начала Великой Отечественной войны, день памяти и скорби, - прим. ред.) я специально съездил на объект. Просто настроение нахлынуло. Я не увидел градостроительного объекта, я не увидел эмоционального объекта, я не увидел информативного патриотического объекта. Наша стела - это склад красивого гранита. Всё. Информация, которая есть по железу, - чужая. Её если б не было, лучше было бы. Безо всякой декорации поставили бы на том месте, где предлагали архитекторы, был бы эффект.
Зачем добиваться власти председателя
Я об этом не мечтал. Просто так получилось. До меня был Александр Вениаминович (Бегун, глава омского отделения Союза архитекторов России с 2016 по 2020 гг., - прим. ред.). Он сказал, что устал. А я долго работал в Союзе архитекторов, в заместителях находился и по большей части занимался бюрократией Союза. Мне показалось, оставить нельзя Союз без института бюрократии, и увидел себя в этой роли. Александр Вениаминович не возражал.
Лидер Союза архитекторов не обязательно должен быть объединяющим. И он не должен быть разделяющим. Он должен быть нейтральным. Тут важно всё-таки заботиться о людях: о стипендиях для них, о субсидиях, поздравлять с днём рождения. Сайт объединяет, хорошие новости объединяют, а разобщение - только в голове. На самом деле мы же после хорошего спора хорошо дружим. Есть разные точки зрения на одну и ту же проблему. Не более того. Мы со всеми дружим. Спорим и тут же дружим. Антагонизма нет. Поэтому надо их поздравлять, надо их провожать в последний путь, писать о них.
Архитекторы, я надеюсь, поймут, что пока ими никто не занимается, они должны заниматься собой. Мы должны о себе оставить историю. Что мы сделали для Омска? Есть время оглянуться. Мы сделали СКК, мы сделали библиотеку имени Пушкина, мы сделали здание "ИТ-Банка".
Когда приезжают к нам гости, они с удивлением узнают, что у нас очень много красивых цельных объектов. Отмечают это отличие омской школы. Надо её раскрыть.
В Новосибирске таких объектов, как в Омске, не делают. Они стремятся, так же как в Москве, в высоту, но есть красивые уникальные объекты, вот скажем, "Кокон" (сложной формы торговый центр, полностью остеклённый, создающий контраст с окружающей застройкой, - прим. ред.). Высокий объект - это массив, а нужен же смысл. В Омске умеют находить смысл. В Омске есть архитекторы, которые умеют рисовать, - вот что главное. Если мне удастся быть заботливым председателем, думаю, этого достаточно будет.
Чего не хватает омскому союзу архитекторов
Если смотреть во всероссийском масштабе, я вижу большое влияние архитекторов на общество. Я часто бываю не только на съездах, но и на фестивалях, архитектурных конкурсах. Участвую в работе как член жюри, и вокруг нас есть большая архитектурная жизнь. Но не в Омске. Есть фестиваль "Зодчество в Сибири". Он прошёл в Барнауле, Томске, Кемерове, Иркутске, Красноярске, Новосибирске - и мимо Омска. Мы тут разбираемся между собой больше, к сожалению, чем могли бы сосредоточиться на таком мероприятии.
Наша задача - проводить творческие конкурсы. Люди работают самостоятельно, а потом собираются и показывают, что наработали. На праздник собираются и смотрят, у кого кулич лучше? У кого цветочки красивее?
Мы сейчас готовим выставку к 90-летию образования Союза архитекторов СССР, потом России. А 90 лет Омскому союзу в 2025 году. Хотелось бы к этому времени издать книгу об омской архитектуре, а для этого нужно для начала выставку собрать. Цель такая - собрать больше ста архитекторов, начиная со времён 1935 года. Это работа, которая требует внимательности, такта и кропотливой архивной работы. Если удастся это сделать в мой период правления, буду считать, не зря когда-то голосовали за меня.
Постскриптум
Зря мы, омичи, плохо о себе думаем. Мы должны думать только хорошо о себе, мы даём пространству России новые идеи. В Омске они хоть и не нужны, а пространству России нужны.
Я обожал проектировать жилые дома. Мы даже придумали фишку - на каждом доме, построенном под моим руководством, есть круглое окно. Некоторым жильцам это нравится, некоторым не нравится. Один пришёл, говорит: почему мне попалось? Я ему не позволил переделать на обычное окно. Потом встретил, говорит, привык. Тебе случайно попадается круглое окно - это же счастье <…>.
У меня есть дом "Питон", есть дом "Тет-а-тет", есть дом "Ветер". Здание на Думской, 7, называется "Ой-ля-ля", а дом на Красном Пути, 36, к. 1, - "Ой ли, ой ли", потому что то офис, то жилой дом, потом опять офис, потом опять жилой дом <…>. Он изначально был жилым домом. Это потом пришли вот эти законодатели <…>. Пространства сложные. Удалось вырваться из пространства и построить нечто - получилось "Вуаля" и "Ой-ля-ля". Когда даёшь названия, есть куда стремиться.
У меня получилось всё. Просто так получилось. Единственное, что я не делаю, я не пою. А всё остальное получается. Оно просто стало частью жизни. Встал с утра, написал строки, пошёл дальше работать. Вечером вернулся, написал статью, а на следующий день перечитал, подправил. Это уже ткань твоей жизни. Не пишешь - тебе уже кажется, что ты пропускаешь события. Я успеваю, слава богу. У меня и имя переводится "счастливый человек". Я читал про своё имя, там так и написано. Я - настоящий счастливый человек.
Фото: скриншоты видеоподкаста "Зерно архитектуры"
