Период Вашего руководства больницей называют её вторым рождением, а саму ОДКБ - образцовой. Как Вам удалось добиться такого лестного отзыва и от пациентов, и от сотрудников?
Я начинал работать врачом в районном центре Муромцево. Это прекрасный район со своим "центром Земли", вторая Швейцария! Моим первым учителем был анестезиолог Афанасий Григорьевич Малыхин, очень интересный и самобытный человек с большим талантом. После Муромцево я приехал работать в областную клиническую больницу, еще когда она была в старом здании. Затем переехали в новое здание на ул. Берёзовая. В 1977 году мне предложили пост заместителя главврача областной больницы, а в 84-м пригласили главврачом в ОДКБ. Всё, что здесь сделано, делалось с помощью коллектива и друзей. Я могу гордиться, что сегодня у нас есть уникальная операционная европейского стандарта, хороший магнитно-резонансный и компьютерный томографы, уникальное оборудование для неинвазивных методов лечения детей - без оперативного вмешательства. Если раньше ребенок, например, после операции на почках находился на лечении 27 дней, то теперь он находится три дня. Это дает и медицинский эффект, и экономический, и благо для родителей. Когда болеет взрослый - это беда, а когда болеет ребёнок - это трагедия. В нашей больнице есть девять уникальных центров, которые работают на область, в частности, онкогематологический. Когда не было финансирования, дети с лейкозом и лейкемией в Омске умирали. Несмотря на все проблемы с бюджетом, в регионе нашли средства, и теперь уже эти дети лечатся успешно, выздоравливают, заканчивают высшие учебные заведения и с такими катастрофическими заболеваниями рожают своих детей. Для меня как для руководителя это высшее благо. В ОДКБ есть центры лечения детского церебрального паралича, сахарного диабета, муковисцидоза, хирургии детей раннего возраста. Мы оперируем детей, поступивших из роддома с аномалиями при рождении.
Что было самым сложным и трудоемким на пути к этому признанию - получить достойное финансирование, обеспечить техническое оснащение, подобрать кадры?
Не техника решила вопрос. Когда мы вернулись из Москвы с наградой, мне позвонил один губернатор, увидевший репортаж по телевидению, и говорит: "Марат Шакенович, мой трехлетний внук выпил уксусную эссенцию. Что делать?" Я ответил: "Везите сюда". Чартерным рейсом ребенка привезли в Омск, и его мама, увидев обшарпанные стены, сникла и спросила: "Как можно тут лечить?" Но лечат не стены, а золотые руки. Ребенка лечили безоперативно здесь, но потом отвезли на консультацию в Германию, и немецкие медики очень высоко оценили работу омских коллег.
Врачу при переходе на административную должность, тем более такую высокую, как Ваша, приходится отказываться от врачебной практики. Лично для Вас в этом не было внутреннего конфликта?
По специальности я анестезиолог-реаниматолог, тем более "взрослый", оперировать совсем маленьких детишек начал позже. Будучи заместителем главврача областной больницы, я совмещал: дежурил как анестезиолог, реаниматолог. Но пришлось от этого отказаться, потому что хозяйственные вопросы занимают слишком много времени. Хотя, как говорят, "руки скучают по штурвалу": я бы с удовольствием занимался практикой. Бывают случаи, когда мне приходится экстренно применять свои навыки. Например, как-то был в командировке в Черлакском районе, ночью в местной больнице не оказалось специалистов, и меня попросили сделать наркоз для операции пенсионерки. Она при мне потом проснулась и сказала: "Спасибо". Это было очень здорово.
В 2001 году Вы получили звание "Лучший руководитель медицинского учреждения". Обязательно ли быть жестким управленцем, держащим все в ежовых рукавицах, чтобы добиться такого признания со стороны коллег и сотрудников?
Нет, я человек не "ежовый", мой метод руководства не такой авторитарный. Мой принцип - не мешать хорошим людям работать. А с тех, кто не работает, я, конечно, спрашиваю. Коллектив говорит, что ему неудобно меня подводить. Это высшая квинтэссенция того, что я в них заложил: они мне доверяют и не хотят меня подводить. Коллектив очень старается, чтобы всё было хорошо, сотрудники сопереживают. Я это чувствую и получаю большое удовлетворение.
Сотрудники Вас не боятся?
Нет. Не боятся, но не хотят ходить "на ковер". Страх не решает проблем. Уж лучше работник честно все расскажет, и мы вместе выйдем из ситуации. Они так и делают, решая все вопросы самостоятельно. Не получается - переспроси. Свои функциональные обязанности они выполняют, не хотят подводить себя. К тому же, есть заместители главврача, которые работают с коллективом. Не всегда получается присутствовать на обходах, но когда их делаю, обязательно подхожу к медсестрам, больным и спрашиваю, какие есть проблемы. А на планерках по пятницам я выдаю все своим подчиненным, и им неприятно: почему главврач нашёл эти недостатки, а они их не увидели. Это поучительно, и кричать не надо. В устранении недостатков я готов помогать финансово, если это требуется. У нас есть очень много друзей, к которым мы обращаемся, ведь не все можно закрыть государственными финансами. И я благодарен судьбе, что такие большие друзья есть.
На что детской больнице сейчас не хватает денег?
Да денег никогда не хватит! Я призываю всегда к тому, что надо их тратить расчётливо и рационально. Конечно, хотелось бы больше, но мы рады тому, что есть. За последнее время мы приобрели почти 100 единиц техники, без которой нельзя работать. Мы стремимся к тому, чтобы у медиков была достойная зарплата, потенциал для ее роста есть. Хотим новый корпус, потому что очень тесно в больнице. Но это перспектива уже большого будущего.
Два года назад в системе омского здравоохранения произошли значительные изменения - городские больницы перешли в ведение областного Правительства. А как вообще медицинская сфера реагирует на административные реформы?
Детское здравоохранение никогда не делили на город и область. Есть хорошие городские больницы: вторая, третья, четвертая. Никогда между нами не было соперничества. Поэтому и перемены мы пережили нормально: как работали, так и работаем. Возможно, взрослые клиники больше почувствовали эти изменения. Вопросы объединения я курировал, еще будучи депутатом Законодательного Собрания. Слава богу, что объединили все в одних руках. Так легче управлять: не надо дублировать лечебные отделения, можно объединить оборудование и создать отдельный центр для оказания помощи детям области. Также должны быть клиники реабилитационные, куда ребенок переходит после оперирования на реабилитацию, освобождая дорогую койку интенсивной терапии.
На Ваш взгляд, какие недостатки омского детского здравоохранения необходимо еще исправить?
По сей день есть проблема с инфекционным стационаром. Сейчас, насколько я знаю, решается вопрос о строительстве нового стационара в дополнение к существующим на Левом берегу и в городке Нефтяников. Это одна из глобальных проблем. Вторая - очереди. Она решается записью к врачам по интернету, телефону, чтобы не было скученности. Главные постулаты - доступность, качество детского здравоохранения и оказание квалифицированной специализированной медицинской помощи. Над этим мы и работаем, идем по верному пути.
Сейчас в России платная медицина получает все большее распространение. Что в лечении детей должно оплачиваться государством, а за что могут заплатить сами родители? Насколько вообще допустима платная детская медицина?
Я считаю, что не должно быть детской платной медицины. Может оплачиваться только создание комфортных условий. Допустим, если больной пожелал лежать в одноместной сервисной палате или получить лечение сверх стандартов, по которым оно ведется, то пожалуйста - пусть платит. Хотите провести дополнительные пять исследований - платите. В остальном медицина для детей должна быть бесплатной и доступной. В Омске сейчас именно такая ситуация.
Медики Вашей больницы не только принимают городских пациентов, но и выезжают в районы области. Какова специфика детской медицины в омском селе, и действительно ли главная проблема там - удаленность узких специалистов?
Узких специалистов и в городе нет, а в районах тем более. Поэтому бригады наших узкоспециальных врачей ездят по области. Наш Центр здоровья тоже формирует выездные бригады. Врачи осматривают детей на селе, отбирают на госпитализацию и назначают время, когда нужно приехать в город для оперативного лечения. Это очень здорово. За год бригады сделали почти 500 выездов, еще 155 - Центр здоровья. Врачи курируют каждый свой район и знают "тонкие места". Мы предупреждаем о планируемых выездах, и сельских детей готовят для осмотров. Я 40 лет курирую свой родной Колосовский район и местный детский дом: с друзьями помогаем детишкам, привозим им подарки. Детки из нашего детского дома молодцы, двое закончили вуз, стали врачами. Я привожу туда знатных людей, которые сами были деревенскими мальчиками, некоторые и без родителей. На таком живом примере показываем детям, что нужно учиться.
Будучи депутатом Законодательного Собрания Омской области, Вы входили в комитет по социальным вопросам. Карьера медика Вам помогала в парламентской работе?
Когда я вел депутатский прием, ко мне всегда почему-то было больше всего народу. Я помогал, решали практически все вопросы. Просили обо всем: бабушке газ провести, ребенка осмотреть, которого не хотели оперировать, даже территорию асфальтировать. Приезжали как-то из маленькой деревни, где "полетела" водонапорная башня. Цена вопроса - 25-30 тысяч рублей. Мы насос подарили, нам - благодарность. Если детский садик открывался, ехал туда с подарками, привозил врачей. Разве это не приятно? Конечно, приятно! Для меня это отдушина. Молодежи было мало, на приемы приходило в основном старшее поколение, у которого много проблем и нужно просто внимание. К сожалению, оно не везде есть. Если оказать старикам внимание, многие вопросы снимаются. Их проблемы надо решать, в том числе и депутатским корпусом. Ко мне очень доверительно относились, специально записывались, ждали приема, потому что знали, что я решу вопрос. Порой проблема выеденного яйца не стоит. Тем и славится в России - оставшийся где-то бюрократизм мы стараемся изживать. Многое решалось во время поездок по районам. Приедешь на соревнования в сельскую школу, а там нет лыж. Мы и подарим 25 пар, клюшки, хоккейную форму, и нам приятно. С Александром Пушницей (трёхкратный Чемпион мира по самбо - Ред.) часто выезжаем в Колосовку. С ним мы купили борцовский ковер, привезли туда тренера, который сейчас занимается самбо с детьми из детдома. И эти дети теперь не будут бегать по улице, курить за углами… Это ведь великое дело.
Вы чувствуете скептицизм к медикам со стороны пациентов? Не обижаетесь?
Доктора какими были, такими и остались. СМИ слишком много разжигают страстей. Понятно, что врача без ошибок не бывает. Но надо отличать умышленную ошибку от той, которую доктор не хотел делать и никогда бы не сделал. Но такое случается. Нельзя раздувать из этого скандал и потом в хвост и в гриву винить медиков, что они такие-сякие. Порой негативное отношение к медикам чувствуется. Хотя в каждом конкретном случае надо разбираться отдельно и давать объективную информацию. Если ребенок заболел, и родители пять лет не обращались к врачам, то он сразу не поправится. Так не бывает, его ведь нужно лечить сразу. И потом, медики ведь не панацея. Поступают дети пьющих родителей, наркоманов, которые через день после госпитализации спрашивают, почему малыш еще не поправился. Да как у наркомана ребенок поправится? У него иммунный статус не тот. Здоровая женщина принесет здорового ребенка. А сейчас мамаши вместо соски сигарету и пиво носят.
У нынешних выпускников медицинских вузов есть необходимые "сердце и добрая душа"?
Мы таких и берем. Наши врачи приглядываются к практикантам, выбирают и "вербуют". У нас хорошие молодые врачи, они принципиально для себя решили быть доктором. Это очень важно, особенно для педиатрии. Горе ребенка - не только его горе, но и родителей, бабушек-дедушек. Когда раньше в больнице от лейкоза умирали дети, их родители в моем кабинете падали на колени, плакали и просили спасти ребенка. Но не всех больных разными формами спасешь… Теперь благодаря финансированию и работающим специалистам детей можно вылечить. Наша задача - разрешить горе родителей любым способом, и мы стараемся.
25 декабря Вы отмечаете свое 70-летие. Планируете устроить широкий юбилей?
Нет, я обычно широко не праздную. В ноябре прошлого года мы отметили 75-летний юбилей ОДКБ. Хороший был праздник, ветеранов собрали, дети выступали. А мой день рождения почему-то не я жду, а другие люди. Мои сотрудники, друзья приходят, поздравляют, хотят общаться. И это очень приятно, отказать никому не могу, всегда с удовольствием приглашаю. Есть круг друзей, с которым ходим на хоккей, с которыми работал в Законодательном Собрании и других больницах. Дружим с главврачами из Ассоциации руководителей здравоохранения, членом которой я являюсь. За 30 лет появилось много друзей. Вообще я родился 25 ноября. Дед поехал из деревни в город оформлять документы, и там записали не день рождения, а день регистрации - 25 декабря. Пытался отмечать настоящий день рождения, собирал друзей, но все равно все поздравляют в декабре. Два праздника для меня многовато (улыбается).
