- Борис Александрович, как археология пришла в вашу жизнь?
- Мой выбор профессии определился ещё в армии, как это неожиданно не прозвучит. Судьба распорядилась так, что я служил в Москве, и в увольнения я десятки, если не больше, раз ходил в Государственный исторический музей на Красной площади, там была богатейшая археологическая экспозиция. Я был человеком книжным, а недалеко на Арбате находился знаменитый книжный магазин, в котором я наткнулся на учебники по археологии. И будучи солдатом, я заболел археологией. Ещё я же по знаку зодиака стрелец. Я узнал, конечно, намного позднее, что те, кто родились под этим знаком, склонны к бродяжничеству (в хорошем смысле), экспедиционной жизни, связанной с палатками, с постоянным передвижением.
- У вас были герои-археологи, на которых вы равнялись, вам хотелось так же?
- Герои, наверное, появились позднее. Уже в студенческие годы я прочитал несколько книг, было такое издательство "Детская литература", и в одной из этих книжек рассказывалось о Генрихе Шлимане, первооткрывателе Трои, человеке, который сделал себя сам из нищеты, из ребёнка, который остался подростком сиротой. Он стал не только миллионером, причём, будучи немцем он много миллионов сделал в России на производстве пороха, а потом все эти деньги и всё своё сердце и душу вложил в раскопки - и Трои, и других памятников Греции. Я узнал и многое другое, что он, к сожалению, принёс определённый вред археологии.
- А какой вред?
- Он оказался дилетантом. Деньги были, страстное желание раскопать Трою тоже было, но он не был профессионалом и нанёс своими методами вред, поэтому его по-разному оценивают. Но он был самоучка и фанатик в хорошем смысле этого слова. Оставить насиженную богатую жизнь в Петербурге и уехать в Грецию, на родину своей мечты и раскопать на территории нынешней Турции знаменитую Трою - конечно, он был героем.
Борис Коников на раскопках городища Большой Лог в Омске
- Какую экспедицию вы можете назвать самой незабываемой?
- В моей жизни были две самые запоминающиеся экспедиции. Первая, когда я ещё студентом в дождливую погоду, когда все сидели по палаткам и работать не получалось, отправился на раскопки могилы одного из курганов деревни Богдановки. Натянул над головой тент, чтобы дождь не мешал, и ножом расчищал погребение. И вдруг возле шейного позвонка я увидел золото! Я расчистил его, зарисовал, как это полагается, и побежал в сапогах по грязи до лагеря, где находилась наша руководительница экспедиции. Забежал в её палатку и воскликнул: "Ирина Витальевна, я нашёл вот такое золото!", и показал руками нечто размером с арбуз. А потом вытащил, развернул бумагу, а там была бусина величиной с голубиное яйцо. А мне казалось, что я нашёл арбуз золотой, пока бежал полтора километра между лагерем и курганом, хотя держал его за пазухой (смеётся).
А второе открытие было, когда я уже был взрослым археологом, в годах. Мы вели раскопки курганов в деревне Кипы, я руководил экспедицией студентов-практикантов исторического факультета педуниверситета. Слышу, как девочки закричали с кургана: "Борис Саныч, мы нашли шлем!". Бог ты мой, шлем! Мечта археолога! Сердце остановилось, я бегом туда - курган метров в пятидесяти располагался. И действительно, из земли показалось что-то полуовальное. Но это оказался не шлем, а металлическая чаша, вверх дном помещённая в насыпь кургана, и на ней были десятки персонажей - люди, животные, орёл, когтящий зайца, и так далее. Это была, как потом оказалось, уникальная для археологии Сибири, да и не только, находка ковша, изготовленного древними хазарами 10 века нашей эры.
Чем прекрасна профессия археолога, в которой я уже больше 40 лет, это тем, что каждый год дарит свои открытия и всегда сердце ёкает, когда, начиная работу на том или ином памятнике, с помощью лопаты, главного орудия археолога, удаляются первые комья земли.
- Многие думают, что археологи всё время проводят на раскопках. Это миф?
- Конечно, это миф. Раскопки занимают немалое время в жизни археолога, и они во многом зависят от того, где археологи работают. Если это Египет, скажем, пирамиды, там, по сути дела, можно работать и круглый год на раскопках - тому не мешает непогода. В Сибири так не поработаешь, понятно, что только в те месяцы, когда можно разбирать землю. В обязанность каждого археолога в любой стране входит составление отчётов и предоставление их в контролирующие учреждения. И если твои работы будут признаны удовлетворительными, тебе дадут документ, у нас в России он называется "открытый лист на раскопки". Если нет, то работы запрещаются. Плюс к этому, каждый археолог должен писать статьи, обрабатывать коллекцию, эту коллекцию сдавать либо в музей, либо в то учреждение, которое финансировало твою экспедицию. Это железное правило.
Начало раскопок у деревни Иванов Мыс Тевризского района Омской области
У археологов есть, конечно, и время, чтобы отдохнуть, ведь есть костёр. Вечера, сборы вокруг костра… Есть очень много археологических песен, написанных самодеятельными поэтами и музыкантами. Ну и прочие песни - Окуджава, Высоцкий, Городницкий, и так пошло-поехало, все поют у костра.
- А у вас было место, которое вы мечтали посетить?
- Попала в точку! В Тевризском районе на севере Омской области в 1983 году у нас была экспедиция в деревню Кипы на левом берегу Иртыша. А на правом берегу была бывшая деревня с названием Чудесная. У первопоселенцев был тонкий вкус. При всём, что они университетов, прошу прошения, не кончали, но они если давали название, то в точку. А у меня был в экспедиции студент из тех мест, Володя. У него был мотоцикл "Урал". Мы сели на него и поехали. Когда мы перебрались на пароме через Иртыш на правый берег, ехали по просёлочной дороге, а по сторонам стоял лес, почти первозданный, дорогу перебегали зайцы, летали глухари. И когда мы подъехали к этому Чудесному, где оказалось только несколько домов, в которых ночевали пастухи, я взошёл на берег речки и понял, что нахожусь почти в раю. Пойма, нетронутая человеком, рыбы, которые выпрыгивали на метр из воды, и запах трав... Я и сейчас вижу это место - кедрач, высокие прямые корабельные сосны. В более красивом месте я не бывал. Для меня слово "чудесное" всегда сразу ассоциируется с тем, что я увидел почти 40 лет назад.
У нас Швейцарий в Омской области море! Я сходу могу назвать село Новоягодное на реке Шиш, оттуда такой вид открывается, что куда там до Швейцарии! Или деревня Кондратьево на реке Тара - песок мелкий, белый, опять-таки, корабельная роща из сосен и река, спокойно текущая в своих берегах.
- Борис Александрович, какие вы можете назвать плюсы и минусы своей профессии?
- Плюсов очень много. Это интереснейшая профессия. И знаешь, я скажу откровенно, что я очень горжусь, что я нахожусь в этой профессии. Она всегда была востребованная, а сейчас она архивостребованная! Вот посмотри, сегодняшнее лето 2021 года - археологи решают сейчас государственную задачу в Горьковском районе - раскапывают курганы, потому что там планируется строительство оросительной системы. В районе Драматического театра раскапывают остатки казематов или дома мёртвых, где был Достоевский, - археологи решают общественную задачу.
Профессия увлекательная, она требует от человека и определённого уровня знаний, эрудиции, и умения быть готовым переносить трудности, потому что сейчас их, может быть, стало намного меньше, а тогда это и неустроенность быта, и палатки, и подгоревшая пища. Ещё я благодарен всё-таки армии. Заезженная формулировка, но армия делает мужчиной, поэтому я легко переносил и палатки, и спальники, и дожди. В армии мы наизусть заучивали устав, и там есть такие слова: "Солдат должен стойко переносить все тяготы и лишения службы". Так вот археолог должен стойко переносить тяготы и лишения археологической жизни (улыбается). Я и жене, мы с ней пятьдесят лет вместе, иногда в шутку говорю, что муж должен стойко переносить все тяготы и лишения семейной жизни (смеется).
- Пятьдесят лет, ничего себе!
- Сорок девять, если точнее. Кстати, наш роман, который привёл через год к нашей женитьбе, начался в экспедиции.
Ещё самое главное, почему я ценю археологию и историю - они дают возможность ответить на многие вопросы, перед которыми человечество поставлено сейчас. Мы видим сегодня пожары - они замучили и нас, и другие страны, а ведь как археолог, я знаю - были периоды в истории человечества, когда были и пожары, и похолодания, и прочие неприятности, которые приносила природа. Всё это у человечества было, налаживалось, было и снова налаживалось, поэтому я немного оптимистичнее смотрю на жизнь, зная, что за нашей спиной - тысячелетняя история, и было всё. Золотого века точно не было.
Фото: из личного архива Бориса Коникова, Илья Петров
