"Для мюзикла обратного пути нет": Евгений Кириллин об энергетическом прошлом и актёрском дзене

В чём отличия русского театра и китайского, российской школы и бродвейского подхода? Реально ли сделать шоу в таком жанре, как мюзикл, используя только голос? Почему мюзиклу уже нет обратного пути из нашей страны - разберёмся с артистом мюзиклов Евгением Кириллиным, известным своими ролями в постановках "Шагреневая кожа" (12+), "Икар" (12+), "Ничего не бойся, я с тобой" (12+), "Орфей" (6+).

- Евгений, мюзикл для вас - какие три внутренних состояния?

- Вокал, танец, актёрство. Да, это тот самый список умений синтетического артиста, но это всё у нас внутри. Так что если три состояния, то только такие.

- Это касается больше техники, а если мы говорим про чувства?

- Русские артисты вообще всё через себя пропускают. Всё! Так что выбирать я тоже не могу (смеётся). Могу лишь сказать, что у нас сильная драматическая театральная школа. Возможно, кто-то обладает какой-то секретной техникой и эмоционально не затрачивается, но я в это несильно верю. Есть такой пример: моя жена ездила с гастролями "Анны Карениной" в Китай, она была в роли Карениной. После спектаклей к ним подходили актёры, которые играли этот мюзикл на китайском языке. Они настолько прониклись, что восхищались: "Насколько вы каждую мелочь отрабатываете на сцене! Мы столько эмоций не затрачиваем - очень круто!". Такая вот "чувственная" особенность у нас.

- Мюзикл - жанр, в котором типаж может сильно повлиять на карьеру артиста?

- Как нам говорили в институте: сначала ищут подходящий голос, потом внешность. Правдой это оказалось 50/50. Это во многом от кино заимствовано: как режиссёр ты ищешь нужный типаж, и даже если подходящий человек не очень хорошо поёт, берёшь его и вытягиваешь, доучиваешь. Общая картинка в любой ситуации должна быть идеальной. В мюзикле сейчас так же. Да, не все драматические актёры могут спеть, как актёры музыкального театра.

- То есть по-хорошему всё шоу можно сделать с помощью голоса?

- Слушай, я как-то чуть было не поучаствовал в мюзикле в темноте. Площадка была полностью для незрячих: везде темнота и чисто на воображении всё работает. И тем не менее всё понятно! Музыка, песни - всё отыгрывается голосами, а у тебя в мыслях появляются уже свои картинки.

- Какое место в культуре, по-вашему, сегодня занимает мюзикл?

- Он ещё пытается прижиться в России. Слово не наше, все привыкли к музыкальным спектаклям. И называть их так и делать именно их. Поэтому слово, может, мы и меняем, а суть меняют далеко не все.

- Как считаете, может, тогда перспективнее не менять сознание общества и перекраивать работу театров под мюзиклы, а работать над качеством и актуальностью старого формата?

- Мюзикл уже настолько раскрутили, что обратного пути нет.

- Что вас самого привело к мюзиклам?

- Я в энергетическом учился (смеётся). Прямая связь, правда? Меня во время учёбы позвали в театральную студию МГУ, где ребята мюзиклы ставили, пообщался с ними, и, что называется, "поехало". Познакомился тогда с творчеством композитора Эндрю Ллойда Уэббера. Короче, у меня была детская мечта - быть на сцене, но в театральный пойти после школы я сразу не решился, поэтому пошёл на энергетика. Получил первое образование и подумал: "Если с первого раза в ГИТИС поступлю, значит, надо всё-таки осуществить мечту". Я пошёл просто и подал документы. Поступил - это были лучшие четыре года моей жизни.

- Чему на факультете учили в первую очередь?

- Пониманию себя, раскрытию себя, расслаблению. У нас как считается: российский театр начинается с партнёра, а по американской системе ты должен быть на сцене спокоен. Если ты не будешь "запариваться", то все эмоции будут нужными, и наигрыша просто не будет существовать.

- Как у вас с этим видом "дзена"?

- Бывает, что-то выбивает. Но спустя некоторое количество отыгранных спектаклей к нему получается прийти. Премьера - ты волнуешься, ты ещё "выигрываешься". В МДМ работаю в "Ничего не бойся я с тобой". До премьеры у нас было семь спектаклей. Такое превью - это практично: мы показываем результат работы, смотрим на реакцию зрителя и до премьеры успеваем внести правки. Но это бродвейская практика.

- А как вам такая практика, что шоу идёт каждый день? Чтобы жанр мог развиваться, мюзикла должно быть много?

- Главное - качественного. И у зрителя должен быть выбор: нельзя забывать, что он тратит деньги. И мы должны делать так, чтобы человек шёл в театр и понимал, что всё потрачено не зря. И при этом вынес из зала что-то очень важное для себя, чтобы он смог задать себе вопросы, ответы на которые могут что-то поменять в его жизни. Что касается ежедневности, это удивительно, что два года подряд у нас полные залы. Людям понравилась история, мюзикл смотрится на одном дыхании - он весёлый, музыкальный, динамичный, танцевальный.

- Какой у вас там любимый номер?

- Мой любимый номер сняли (смеётся). У нас (капитана и моряков) там был "Мажорный рок-н-ролл". Клёвый номер был, мы с парнями отжигали, трюки делали. Я тоже в стороне не стоял - зажигал как мог (улыбается и поднимает бровь), но прошло две недели с премьеры, и номер убрали.

- Почему? Люди же вроде любят номера а-ля "танцуют все"?

- С номерами прощаются по разным причинам: не вписывается в сюжет или не двигает сюжет. Лучше же отпустить людей на три минуты раньше, чем получать отзыв "затяну-у-ули".

- Мы с вами сейчас за кулисами "Выходных мюзикла", как вам этот проект?

- Давно пора было это придумать!

- Артисты здесь порой пробуют новый для себя материал в блоках западных проектов. Вы выходите в блоке "& Juliet" с финальным "Can't Stop the Feeling!". Но, если не ограничиваться, огненная ария, которую бы хотели попробовать на себе?