Маргинальные сказки. Жизнь в подземном переходе

В подземном переходе возле Главпочтамта почти всегда многолюдно, особенно в обеденное время. Центр города, толпа людей… Возле мусорки, спрятав под нее сумку, стоит женщина на вид лет 50-55 с пластиковым стаканчиком и картонкой в руках. На картонке надпись: "Люди добрые, помогите ребенку на операцию". Сама она одета в потертый пуховик с капюшоном, большие мужские перчатки. На улице холодно, и видно, как женщина дрожит. Попрошайка не поднимает глаз, кутается в шарф. Ее зовут Ольга*, ей 45 лет. Она каждый понедельник приезжает сюда из района.

Картонка и стаканчик - обязательные атрибуты любого попрошайки

Надо ребенку собрать на лекарства. Так получилось, что дочь болеет сильно - сахарным диабетом. Нужно переливание крови, нашли человека с подходящей группой. Надо теперь собрать 300 тысяч, чтобы он согласился дать свою кровь. Переливать не будут, пока все деньги не отдадим, а всего 10 тысяч у нас собрано, - сбивчиво начала обитательница перехода.

По ее словам, люди денег дают мало, копейки, она меняет их на "бумажки" и везет в районную больницу, где лежит дочь. Тут прохожий бросил несколько монет в ее стаканчик из-под чая. Сама она, не отвлекаясь, продолжила: дочь болеет с шести лет, но переливание разрешили сделать только тогда, когда ей исполнилось 18 лет.

На вопросы о том, как связано переливание с диабетом и почему не подходит банк крови, женщина толком не ответила, повторив: "Кровь нужно очистить, а подходит только отцовская. Нашли такую же, человеку нужно заплатить".

Место "работы" попрошайки

Оказалось, для нее проще собрать триста тысяч милостыней, чем попросить помощи у бывшего мужа. С ним она давно разошлась, прожив вместе 12 лет. От него остались шесть детей. А у бывшего уже новая семья. Алименты через суд просить не стала, мол, и так помогает. Иногда.

- Пил, гулял от меня, я его получку не видела, мог прийти, а мог и не прийти домой. Сейчас к дочери в больницу ездит, привозит продукты, но редко, когда деньги есть и если жена пускает. Он, в общем, ничего, руки-то золотые, только что менял меня на всех баб, - натянуто улыбаясь вспомнила попрошайка.

Все это время она успевает бросать быстрые взгляды на прохожих. В переходе женщина как на работе: с понедельника по пятницу с полудня и до шести вечера. На ночь в будние дни уходит к знакомой, которая живет в Омске, а в выходные на автобусе уезжает в деревню.

То и дело находятся прохожие, готовые отдать несколько монет обитателям подземного перехода

Другую искала работу, а что толку? В молодости ни на кого не училась, всего восемь классов окончила. Потом у бати работала техничкой на ТЭЦ-3. Он работал столяром. Ключи оставит, я пойду вечером помою полы и домой еду. Но что там наработаешь, копейки платили, -припомнила женщина.

В другое время она смогла устроиться няней в детском саду, но проработала недолго. "А у меня, видишь, детей много. В садике говорят, что будут болеть, придется постоянно отпрашиваться. Тогда еще мама жива была, я им говорила, что она сможет посидеть с детьми, а они - нет и все. Говорят, нам таких не надо", - пояснила омичка. Сейчас, по словам женщины, ее только в дворники могут взять, но они, как заверила она, получают меньше, чем можно собрать в переходе.

Тут хоть маленько поднимаю - по 600-700 руб. в день бывает, - подсчитала омичка.

Пока на улице светит солнце, женщина стоит внизу, в переходе, иногда поднимаясь наверх, чтобы попить чай

Услышав вопрос о том, не тяжело ли так работать, попрошайка недоуменно спросила: "Почему?". Судя по ее спокойному отношению к собственной судьбе, "работницу перехода" все устраивает. "Хожу наверх чай попить в кафе или в торговый центр погреться и если надо в туалет", - раскрывает она нехитрый распорядок дня. Говорит, с другими своими "коллегами" также сосуществует мирно. Полиция не трогает, да и горожане особо не достают, кинут кто сколько может и дальше идут.

- Я здесь не одна стою. Там (и показывает наверх влево, - прим. ред.) без одной ноги стоит, с бабушкой живет. Здесь (на соседней лестнице справа) две ноги нет, сидит на стульчике. Все-все рассказывает, любит поговорить. Вечером еще один приходит. Он уже кашляет, когда покурит, начинает блевать, люди обходят его. Потом баба придет с мужиком и забирают у него все. Меня другие не трогают. Цыгане здесь летом есть, детей посадят, и те собирают. Но к нам сами не подходят, не мешают, - рассказала омичка.

Дочка при всем при этом знает, чем занимается мать. "Она не обижается, наоборот, рада, когда приезжаю, - поделилась та. - Братья, сестры тоже ездят, там недалеко. Мой старший часто ходит, всегда что-нибудь ей принесет, яблочки или еще что. А она всегда спрашивает: "Когда мама приедет, когда мама приедет?".

А мама, стоя в переходе в центре города, тем временем сильно раскашлялась. Вновь неловко улыбнувшись, она заверила, что на самом деле здорова, просто небольшая простуда, хотя было заметно, что много говорить не привыкла. На этом, уложив картонку в тряпичную сумку и бросив: "Пойду, чай попью", ушла наверх.

*Настоящее имя омичка попросила не называть