Сейчас у Вас выпуск печатается. Скажите, на ком держится информполитика изданий, и принимаете ли Вы
Вторник у нас день печатный, мы печатаем две газеты: "Красный путь" и "Омское время". Эти издания - ядро, стержень, вокруг которого создана наша областная партийная организация. Наш главный идеолог - первый секретарь ОБКОМа Александр Алексеевич Кравец, газеты - его детище, однако все коммунисты, в том числе и я как второй секретарь, "завязаны" в процессе. Все средства, что мы зарабатываем, вкладываем в типографию и газеты. У нас есть редакция и очень сильная. Не побоюсь сказать, что у нас лучшая партийная газета в стране. Главный редактор - Погарский Адам Остапович, бывший собственный корреспондент одной из самых популярных и массовых советских газет "Сельская жизнь". У нас серьезные журналисты, наши издания обладают самой, пожалуй, большой подпиской в Омской области.
Но лично Вы как в редакционном процессе участвуете?
Не совсем это мое направление, но в той или иной степени с информацией работаю и свою колонку веду.
Я вот почему спрашиваю: в 90-х Вы являлись заведующим идеологического отдела Кировского райкома КПСС. Интересная ли была работа и сложно ли это вообще - отвечать за идеологию?
Стартовал я в политике, начиная со второго секретаря Кировского райкома комсомола. Было это в 83-м году, меня пригласил Богатырев Сергей Иванович, тогда еще первый секретарь, а потом я ушел после комсомола. Вернулся на свой родной Омский кожевенный завод, где до этого работал главным механиком, секретарем парткома. В 87-м году меня пригласили работать заведующим, как тогда говорили, отделом пропаганды Кировского райкома КПСС. Это был мой фундамент, это была интересная работа. Та школа, что я прошел в КПСС, - а я еще учился в Новосибирской Высшей партийной школе заочно (по первой специальности я инженер-гидроэлектроэнергетик) - стала базой, которой я пользуюсь и сейчас, работая депутатом Заксобрания и руководителем фракции КПРФ. К сожалению, исчезла КПСС потом. Идеология – это сложно. Проиграли мы ту борьбу из-за предательства Горбачева. В первую очередь, проиграли как раз в плане идеологии.
Андрей Анатольевич, Вы часто ругали областную прессу, тот же "12 канал", за некую "однобокость" в подаче информации. Но во времена Советской власти газеты вообще невозможно было читать - голимая пропаганда. Кстати, в ваших изданиях она тоже есть. Извините, но вспоминается поговорка про чужой глаз, бревно и соринку.
Я не согласен, что в советских СМИ была "голимая пропаганда". Газеты выходили достаточно интересные, с колоссальными тиражами. "Аргументы и факты" возьмите, например, так у них максимальный тираж наблюдался именно в тот период. "Советский спорт", "Комсомольская правда", в которых всегда были интереснейшие статьи, всегда было что почитать. Касаясь наших материалов, скажу: мы даем разные точки зрения. "Омское время", к слову, не коммунистическое издание, редактор там вовсе не член партии. Среди авторов - поэты, писатели и так далее. Но, конечно, ярым антикоммунистам трибуны мы не дадим! (Смеется.)
Вы депутатствуете не первый десяток лет, пять раз избирались в ЗСОО. Не надоела ли Вам эта работа?
Нет, не надоела. Можно к депутатской деятельности относиться ответственно, а можно ничего не делать толком, а сидеть в зале и голосовать, как подсказывают. Я к своей работе отношусь серьезно, я один из старейших депутатов Заксобрания, работаю с первого созыва. Пишу законы, выступаю практически на каждом заседании Заксобрания, притом не ради выступления, а ради решения какой-то определенной проблемы. Четыре раза выступал в Госдуме со своими законопроектами, два из них стали федеральными законами. Таким "выхлопом", уверяю вас, не может похвастаться ни один омский депутат.
Возникает вопрос: 20 лет на посту губернатора – это много, а 20 лет в депутатском кресле – в самый раз?
Знаете, если мои избиратели скажут: "Все, Андрей Анатольевич, мы от вас устали, до свидания", - я к ним обязательно прислушаюсь. Пока же чувствую их поддержку. Тем более что чиновник - это чиновник, он имеет доступ к финансовым потокам, а у депутата немножко другая роль. Он, в первую очередь, стоит на защите интересов своих избирателей. Повторюсь, если кто-то считает, что я не справляюсь с этой задачей, то я уйду. Пока предпосылок нет. Вы же понимаете, что выиграть мандат в оппозиции, это куда сложнее, чем выиграть мандат для партии власти, тем более что соперники у меня всегда серьезные.
Коллеги по Заксобранию – особенно от других партий – враги или друзья? Может ли коммунисту стать другом единоросс или либерал-демократ?
Я нормально отношусь к большинству своих коллег, со многими у меня прекрасные отношения. Адырбаев Марат Шакенович - мой большой друг. В свое время я продвигал инициативу, убеждал депутатов Заксобрания, что дети, страдающие онкологическими заболеваниями, должны лечиться бесплатно. Так сложилось в жизни, что я вынужден был каждодневно в течение двух лет ездить в больницу - серьезно сын заболел. Тогда наблюдал, что из-за отсутствия лекарств, которые очень дорого стоили (на лечение ребенка требовалось порядка 150 тысяч рублей - очень существенные деньги по тем временам), помощь больницам необходима. Я сумел в этом убедить коллег, и сегодня в стране есть два региона, где детей с онкологией лечат бесплатно. Считаю постыдным, когда, например, по телевидению идут сообщения: "Собираем средства на лекарства". Такого не должно быть, государство должно лечить детей бесплатно в любых случаях. Поэтому, возвращаясь к основному вопросу, отношения с депутатами Заксобрания, в том числе и единороссами, у меня нормальные. Где-то в кулуарах, когда мы с ними общаемся, они со мной соглашаются по большинству позиций, а вот только сядут за кнопки - голосование уже идет по-иному.
А либерал-демократы?
Они уже со мной судились после того, что произошло в начале этой сессии. Они впервые попали в Заксобрание благодаря Владимиру Вольфовичу (Жириновскому - прим. ред.), потому что заслуг местных либерал-демократов здесь нет никаких. Им просто повезло, что параллельно шла кампания в Госдуму, вот партия одного актера сумела прорваться и в ЗСОО. Я их назвал самой продажной партией, когда тех договоренностей, что у нас были, и тех возможностей, которые позволяли серьезным образом выстроить работу ради интересов омичей и блокировать законы, принимаемые "Единой Россией", ЛДПР нас лишила. Никогда им руки не подам.
Если говорить о глобальном: что привлекает Вас в коммунистической идеологии? Всегда ли она соответствовала вашей личной жизненной философии? И кстати – кто из былых вождей Вам симпатичнее, что ли, - Ленин или Сталин?
Начну с конца. Мне симпатичны и Ленин, и Сталин. То, что компартия, вернее, народ победил в 17-м году, - заслуга Владимира Ильича. А Сталин... Хочу вспомнить слова Черчилля: "Он принял страну с сохой, а оставил с атомным вооружением". Выход в космос - задел для этого заложил Иосиф Виссарионович. Я уж не говорю про победу в Великой Отечественной войне. Коммунистическая идея будет всегда. Вопросы соцсправедливости родились еще во времена Христа. Он и был первым коммунистом. Где-то мы можем проигрывать, где-то побеждать, но рано или поздно, я убежден, наше дело возьмет верх. Это, в частности, показывает пример КНР да и, в принципе, европейские страны. Они взяли вопросы все той же социальной справедливости в Советском Союзе. И у них получается.
Какая атмосфера установилась в Вашей партии? Что на первом месте - жесткая дисциплина, преданность идеи или что-то другое? Если кто-то покидает партию, мирно ли расстаетесь или по-разному бывает? Говорят, кстати, что у Вас там килограммы интриг.
Когда выступаю перед избирателями, в первую очередь, называю КПРФ партией порядочных людей. В конечном итоге все порядочные приходят именно к нам. Были у нас Герман Титов, летчик-космонавт, дважды Герой Советского Союза Виталий Иванович Севостьянов, который, к слову, и мою кандидатуру поддерживал на выборах в Заксобрание, и в целом нашу организацию. На первом месте - убеждения. Мы не работаем за деньги, хотя без них сейчас и никуда. Тем не менее большинство членов нашей организации, а у нас в Омской области на сегодня насчитывается две тысячи коммунистов, тратят свое личное время и силы, работая именно за идею. И мы ведь добиваемся результатов!
С миром отпускаете людей из партии или предаете анафеме?
Бывает, к сожалению, по-разному. Уходит-то от нас немного людей. В прошлом году партию покинули семь человек, а приняли мы порядка 150 новых членов. Самое интересное, что пошла к нам молодежь, а это то поколение, которое Советский Союз не застало. Они понимают, что интересы людей оберегает только КПРФ.
Была ли у Вас когда-нибудь обида на людей при таких расставании?
К сожалению, такое было. История нашей организации насчитывает 20 лет. Вот, например, это здание типографии. Это энтузиазм Александра Кравца и рядовых коммунистов, мы проводили здесь субботники, собирали последние копейки, создавали мощнейший комплекс – уверяю, ни одна региональная организация такого не имеет, мы в этом плане передовые. Но были попытки захвата этого здания и оборудования. Было откровенное предательство, расставались тяжело, в том числе через судебные иски. Не буду называть фамилии, чтобы не было проблем.
Вы говорите, что развито молодежное крыло КПРФ. Эти ребята – родственники старых партийцев или абсолютно новые люди? Как вам удается активировать самый нигилистически настроенный слой общества?
Есть и дети коммунистов, но они не превалируют. В основном это ребята, которые пришли к нам в силу исканий. У нас же есть и пионерская организация, и каждый год 19 мая на Ленинской горке я как ответственный за это направление провожу пионерскую линейку. В селе Пушкино была интересная ситуация: не родители приводили пионеров в отряды, а пионеры приводили за ручку своих родителей, которые потом вступали в партию. Они видели, что с ребятишками занимаются серьезные люди, плохому их не учат, вывозят в Большереченский зоопарк, цирк, на Данилово озеро, продолжается тимуровское движение. Это не исключение, когда молодежь приводит в партию своих возрастных родителей.
Часто говорят, что между КПСС и КПРФ нет ничего общего, что членов Вашей партии коммунистами в прежнем смысле этого слова назвать нельзя. Ведь главная идея советских времен – равенство, а сегодняшние коммунистические вожди - далеко не бедные люди, хоть и не особо афишируют свои заработки.
Если что, перед вами стоит бывший член КПСС. Я был и вторым секретарем райкома комсомола, и завотделом пропаганды Кировского райкома КПСС. И всего этого добился сам. Приехал в Омск после окончания института, родственников у меня здесь не было, протекции никакой. Хотя протежирование было и в советское время, но отбирали людей по заслугам – был резерв кадров. Вы о неравенстве заговорили, но ведь у коммунистов всегда была идея социальной справедливости. Главный тезис социализма – от каждого по способностям, каждому по труду! При Сталине эта норма соблюдалась: у токарей 5-го и 3-го разрядов была совершенно разная зарплата, просто земля и небо. Инженеры и ученые на свою зарплату могли купить машину. К сожалению, при Хрущеве началась уравниловка, и вот к чему это привело. КПРФ – наследник КПСС, мы не отказываемся от сложных страниц истории нашей партии (а мы ведем свою историю с 1897 года). Главный принцип социализма мы сохранили. А что касается наших высоких зарплат, как вы говорите… У нас существует система партмаксимума. По этому поводу есть решение Президиума ЦК – сверхдоходы мы передаем в фонд КПРФ.
Добровольно?
Да. Ну если ты не согласен…
Тогда "До свидания"?
От партийной дисциплины никто не отказывается (улыбается).
Ваша фракция поддержала кандидатуру единоросса Виктора Ивановича Назарова, потому что он понравился партии или Вы действовали от обратного: хоть черта лысого, только бы Полежаев ушел?
Это тоже имело место быть, потому что считали, что эпоху Полежаева надо заканчивать, а накопившиеся проблемы - разгребать. Это, пожалуй, главное. Но и была часовая встреча фракции с Виктором Ивановичем. Разговор был откровенный, оценки совпадали – это тоже сыграло свою роль, потому что у нас есть решение Центрального Комитета о том, чтобы не поддерживать единороссов. Но есть исключения из правил. Когда эта встреча состоялась, я связался с Александром Алексеевичем (Кравцом – прим. ред.), который тогда был в Москве, и попросил переговорить с Геннадием Андреевичем (Зюгановым – прим. ред.). Геннадий Андреевич уважает нашу организацию, знает, что мы занимаемся реальным делом, добиваемся результата, и он дал нам карт-бланш: "Ребята, решайте сами, но вы же и будете отвечать". Решение было принято за 10 минут до начала заседания Заксобрания. Честно говорю: у меня было готово два выступления. Но бюро обкома дало добро, и фракция большинством голосов поддержала кандидатуру Виктора Ивановича Назарова.
Не пожалели?
Нет. Сейчас возникают вопросы, например, для нас серьезная и больная тема – памятник Колчаку. Ставить памятник палачу и убийце, карательные отряды которого залили кровью всю Сибирь, мягко говоря, безнравственно. Мы начали печатать материалы по этой теме в газете "Красный путь", и пошли письма с мест, как будто это произошло вчера. Нас Виктор Иванович призвал к консолидации, мы с этим согласились. Но, к сожалению, принимаемое сейчас решение не направлено на консолидацию. Значительное число жителей Омска и области против установки памятника. Те материалы, которые опубликовал общественно-политический центр (РЦСО), основаны на однобокой анкете. Совершенно очевидно, что это был заказ, это не было исследованием. И даже по этой анкете село проголосовало против. Село более стабильно, а Колчак творил во времена, когда сельское население преобладало. И даже во времена Полежаева, когда шла героизация Колчака, в седельниковской районной газете, контролируемой районной администрацией, печатались антиколчаковские материалы, которые мы потом перепечатывали в "Красном пути".
Уже началась осенняя сессия в Законодательном Собрании. Расскажите, как на Ваш взгляд, прошло первое заседание, были ли там спорные моменты, и что Вы думаете о первой законодательной инициативе нового губернатора?
Было первое для Назарова бюджетное послание, оно оставило двойственное впечатление. С одной стороны, дана честная оценка социально-экономической ситуации в Омской области, представлены пути выхода из нее. Закон, который вы назвали, это попытка привести сюда инвесторов. Но этот рамочный закон на сегодня абсолютно пустой, и мы хотели голосовать против него. Мы советовались, в том числе, и с Владимиром Варнавским (председатель ЗСОО - прим. ред.), и решили, что закон нужно принять, но в дальнейшем с ним надо работать. Без инвесторов экономику области поднять невозможно, мы потеряли очень много. Без них мы не решим и социальные вопросы. Насторожило в послании Виктора Ивановича то, что он сказал об идущем сокращении поголовья скота. Вроде бы причина объективная – засуха, в советское время такие ситуации тоже возникали, но принимались все меры, поднимали население, чтобы спасти скот. По сравнению с советским временем этот показатель упал в 3 раза. Констатировали, что такая ситуация ожидается. Виктор Иванович летом, в разгар засухи, обращался к главам районов и руководителям хозяйств с просьбой не резать скот. Но я не вижу, чтобы Правительство приняло реальные меры для исправления этой ситуации.
Если можно немного о личном. Ваша семья понимает и разделяет Ваши взгляды? И чем по жизни занимаются Ваши дети? У Вас их трое, насколько я знаю.
И понимает, и разделяет. В период избирательных кампаний это мои главные помощники. Мы с семьей практически весь мой избирательный округ прошли пешком, они распространяли газеты, агитировали. Мой самый сложный участок – тот, где главным соперником уже вторые выборы является Валерий Кокорин, там его коллектив работает – сельский строительный комбинат. И контролерами на этом участке были моя дочь и зять. И в итоге этот участок все и решил: если на прошлых выборах я проиграл около тысячи голосов, то на нынешних я выиграл – пусть и два голоса. Помню, дочь мне расстроенно сообщила, что победа с перевесом всего в два голоса. Я ответил: "Нет, Надежда. Это означает, что я выборы выиграл".
А кем Вы сами мечтали стать в детстве? Вряд ли оппозиционным депутатом, получается, что детские мечты не сбылись?
Я тогда вообще не думал, что я буду заниматься политикой. Я тогда серьезно занимался спортом: я кандидат в мастера спорта по классической борьбе (сейчас она называется греко-римская), играл в футбол за команду "Чкаловск". Я считал себя технарем, поэтому поступал сначала в Новосибирский государственный университет на прикладную математику (к сожалению, не прошел по конкурсу), потом подал документы в Новосибирский электротехнический институт и в итоге стал инженером-гидроэнергетиком. Я технарь и никогда не думал, что стану политиком или буду заниматься гуманитарными дисциплинами. Приехал в Омск вместе с супругой, мы вместе окончили институт, в 1982 году поженились, и я оказался на местном кожевенном заводе, стал секретарем комитета комсомола. Так и ушел в политику.
А с борьбой Вы в итоге завязали? Можно Вас вывести из себя настолько, чтобы Вы кого-то ударили?
В принципе, это возможно. Когда предавшие нас бывшие соратники захватывали здание типографии, мне пришлось использовать возможности, которыми я обладаю, но корректно.
Но доказывать что-то кулаками Вы не любитель?
Нет-нет, я борец, а не боксер (улыбается). Со спортом я, кстати, не расстался, продолжаю заниматься. У нас есть хорошая футбольная команда КПРФ, болельщиком и главным организатором которой являюсь я, мы добиваемся неплохих результатов. Я выступал на "Королеве спорта", дважды был серебряным и бронзовым призером. Но потом главным в жизни стала семья, пришлось оставить большой спорт.
Как Вы относитесь к мнению, что у нас нет настоящей оппозиции, что потенциально опасные лидеры сразу же обезвреживаются, как, допустим, тот же Ходорковский. А у каждой партии – своя роль в обслуживании интересов власти. ЛДПР помогает, что называется, выпустить социальный пар, КПРФ водит за нос утопическими лозунгами и помогает людям сохранять надежду. Вы наверняка не согласны?
Конечно, не соглашусь. Хотя надежда – это главное, ради нее мы иногда и живем. То, что реальной оппозицией является только КПРФ, это совершенно очевидно. "Справедливая Россия" - кремлевский проект, она была создана для того, чтобы оторвать голоса у КПРФ, ослабить ее. Не получилось. Более того, она начала забирать голоса у "Единой России", поэтому этот проект начали закрывать. ЛДПР – тоже проект. Не случайно на голосовании о снятии Геннадия Гудкова (бывшего депутата Госдумы - прим. ред.) ЛДПР и "Единая Россия" действовали заодно. Даже когда в нашем Законодательном Собрании встал вопрос о власти, и оппозиция реально могла заявить о себе, кто сдал, кто продался? Это ЛДПР! Реально на местах интересы людей защищает КПРФ. Я член президиума центральной контрольно-ревизионной комиссии, один из руководителей партии, я знаю ситуацию в регионах. Сегодня левая идея начинает превалировать. Принятый закон о политических партиях, когда на выборах будет 100 партий, это тоже борьба с КПРФ.
Политика – дело грязное. Пачкает ли она лично Вас? И часто ли приходится идти на компромиссы с собственной совестью?
Нет, на компромиссы с совестью стараюсь не идти. Компромиссы могут быть. Например, мы голосовали за губернатора, поддержали Андрея Ивановича Голушко. Мы исходим из интересов дела, жителей Омской области. С чем-то мы соглашаемся, но стараюсь все делать чистыми руками. Для меня главный критерий – порядочность. Если человек непорядочный, я ему руки не подам и общаться не буду.
На пенсию Вам еще не скоро, но все-таки. Когда Вы оставите политику, чем себя займете, уже думали?
До пенсии, кстати, не так уж и много: в силу ряда законов я пойду на пенсию в 55 лет, и, если не изменится законодательство, мне осталось два года. Но ни из политики, ни на пенсию не собираюсь: пока есть возможность и силы, надо работать. Моего помощника Ивана Алексеевича Евсюнина я взял, как только меня избрали депутатом Заксобрания, – 18 лет назад. Ему исполнилось 80 лет, и он все хочет уйти. Я ему говорю: "Иван Алексеевич, будете работать до последнего дня". Пока мы работаем – мы живем.
