Я считаю, что мое время прошло. Сейчас на посту уже четвертый или пятый министр после меня. Думаю, я уже неактуален для вас,"устаревший". Зато я руководитель самого умного аппарата на заводе – советнического. Советники – это все выдающиеся в прошлом и настоящем люди, умы завода. Чем же я вас заинтересовал?
Расскажите о перспективах развития подвижных средств связи.
Надо начинать с существующих систем связей управления в России вообще и в частности в российских вооруженных силах. Здесь наблюдается застой в системах связи. События в Южной Осетии, конфликт в Грузии показал, что средства связи устарели и не соответствуют новым требованиям. Другое дело - ОмПО «Радиозавод им. А.С. Попова». Не зря я согласился работать здесь советником. Я прежде присмотрелся к людям, которые руководят этим заводом, и пришел к выводу, что они не только перспективные, молодые, профессионально образованные, но они и замечательные люди – по-доброму относятся к заводу и к тем, кто на нем работает. Накануне нашего общего собрания акционеров я прошелся по цехам, поговорил с рабочими. Мне понравился настрой людей. Я знаю многие заводы, например, воронежское «Созвездие», в состав которого входят много предприятий средств связи, и за пять лет досконально изучил то, чем занимается наше производственное объединение. Есть свои недостатки, плюсы, минусы. Но, в общем, завод занимается не только теми вопросами, которые необходимо решать сегодня, но и системой связи управления на перспективу – связью будущего. Насколько мне известно, ни на одном предприятии России нет научно-исследовательской группы, которая специально занимается перспективами средств связи, особенно подвижными, которые так необходимы в современных условиях. Мы уже провели испытания новой техники пятого поколения – это та техника, которой еще нет на вооружении не только министерства обороны, но и других силовых и гражданских ведомств. Дело в том, что завод уже практически сейчас создал подвижные (я их еще называю мобильные) средства связи, комплексные, которые можно использовать не только в силовых, но и во всех структурах - России и других государств. Мы работаем со странами СНГ, Ближнего и Дальнего Востока, Азии, которых интересует системы связи и управления. С этой целью мы с генеральным директором (кстати, очень умным молодым человеком) Иваном Викторовичем Поляковым объездили уже несколько и государств, и прямо скажу – где бы мы ни бывали, какую картинку бы ни нарисовали – как это дело можно построить на подвижной основе (и с президентами встречались), везде очень заинтересованы в этой системе. Правда, отдельные государства оттягивают подписание договоров – у одних денег нет, другие бартер предпочитают. А так, чтобы платить деньгами с хорошей предоплатой, пока еще многие не решаются. А у тех, у кого есть деньги, есть определенная зависимость от других государств, например, от США. Мы ориентированы на страны ОДКБ и страны СНГ. Подвижное средство связи – это комплекс аппаратуры, встроенный в соответствующие машины, которые позволяют в случае угрозы боевых действия или во время них перемещаться в ту или иную точку, чтобы не попасть под высокоточное оружие противника или, не дай Бог, под ядерное, менять свое местоположение и буквально за считанные минуты, за 15-20 минут развертываться и иметь связь как "вниз" – с подчиненными, так и "вверх" – с начальником. Мы проводим испытания на Пятницком полигоне, и последние показы для специалистов подтведили, что заинтересованность есть. Это первое. Второе – подвижные средства связи, вмонтированные в машины, отличаются тем, что имеют наибольшую дальность, мощнейшую аппаратуру быстродействия, которая засекречена и расшифровке либо не поддаются, либо поддаются в течение длительного времени – достаточного для передачи нами соответствующих сигналов и команд. Третье отличие от прежних средств связи – нет такой загруженности машин. Раньше для того, чтобы развернуть одну релейную станцию, необходимо было 6-8 огромным машин плюс охрана – получается целая колонна. Сейчас этого не требуется, нужна одна, максимум две машины. Тут и скрытность большая, маскировка, подвижность и система управления по соответствующим каналам с дисплеями, аппаратурой и т.д. И четвертое (это самое главное) то, что подвижные средства связи вмонтированы не только в машины, есть и переносные. Есть такая коробочка, разработанная нами, которая может вмещаться в дамской сумочке. Правда, вес тяжеловат, но если дама натренирована, она может спокойно переносить эту сумочку со средством связи и иметь связь в любой точке, где это потребуется. Раньше были огромные ящики, теперь они малюсенькие, и в одной машине вмещаются средства связи и управления, которые раньше, допустим, умещались только в шести машинах. Аналогов приборам, которые может в большом количестве выпускать завод, сегодня в мире нет. Так что производственное объединение – это уникальное предприятие с мощным современным оборудованием и мощными перспективами.
Участвует ли завод в гособоронзаказе?
Наше предприятие активно участвует в тендерах и, как правило, их выигрывает. 2011 год мы закончили довольно прилично, есть доход. Насколько я знаю, на этот год не совсем сформирован гособорнзаказ, но мы принимали участие, выиграли и надеемся, что в этом плане все будет ОК.
Вы стояли у начала реформирования российской армии и перевода ее контрактную основу. На Ваш взгляд, насколько те реформы, которые сегодня продолжаются в армии, повышают боеготовность войск? Стали ли мы действительно ближе к цели, декларируемой властью, - обеспечению максимальной безопасности граждан РФ, в частности, от развертывания в Европе Американской ПРО?
Вопрос обширный, можно говорить полчаса. Но хочу вас несколько разочаровать – я не стоял у истоков реформирования вооруженных сил. Я стоял у истоков объединения вооруженных сил Советского Союза – нужно было вывести части с территории стран СНГ и из дальнего зарубежья – Германии, Польши, Монголии и др. Передо мной стояла задача вернуть не только военнослужащих, но и их семьи. К примеру, из Германии мне пришлось вывести более 4 млн. человек. Для них нам пришлось построить в разных частях России 14 военных городков вместимостью от 15-20 и более тысяч человек. Это была очень и очень тяжелая работа. И слава Богу, вывод прошел без трагедий, более-менее спокойно. Вторая задача, стоявшая тогда передо мной, - решение вопросов боевой готовности тех частей и подразделений, которые вошли в состав вооруженных сил, т.е. определить им задачи на территории России. Это тяжелейшая задача – определить, кто наш противник, а кто друг, союзник. Третье – так уж получилось, что Россия (в том числе вооруженные силы) оказалась без денег. Учитывая мои отношения с президентом и мою энергичность, выбивать деньги все-таки удавалось, хотя и с большим трудом. И до сих пор генералы и офицеры говорят мне спасибо за то, что за неполные 5 лет моей работы их заработная плата была повышена в 6 раз. Надо было создать такую обстановку, чтобы офицер мог прокормить свою семью. Были и многие другие вопросы: старая техника, перевооружение. Решить это было трудно, в первую очередь, из-за безденежья – пока мы выводились и размещались, заказов было мало, предприятия опускались, многие рушились, и мы оказывались перед дилеммой: предприятие готово к выпуску, а предоплаты на материалы нет. В эти годы военно-промышленный комплекс России значительно упал. Я могу перечислить много трудностей, которые тогда были. Поэтому вопрос о реформировании как таковом, не стоял. Хотя к власти в России пришли молодые горе-реформаторы, требовали чего-то, критиковали, подключили желтую прессу, телевидение, чтобы сказать: "Грачев со своей командой ничего не делает". Трудно объяснить людям, которые не понимают, что такое армия, и не служили в ней в то время, только министра критиковали. Вывести армию из друогой страны – это, по сути, создать на территории России маленькое государство. А что можно сделать за год, два, три? Поэтому таких грандиозных реформ, как происходят сейчас, я провести не мог, даже не мечтал об этом. Для меня было главным сохранить то, что было. А уж перспектива реформирования откладывалась до тех пор, как все устроится, когда экономика России будет на соответствующем уровне, когда возможным станет большое финансирование, как сейчас, - я бы за триллионы создал такую армию, о которой даже мечтать не могли США! Реформами пытался заниматься после меня Родионов, Иванов. Иванов больше уделял внимание поднятию военно-промышленного комплекса. Потом был довольно толковый министр обороны Сергеев, мой товарищ. Он пытался что-то сделать, но и ему экономика не позволила это. Действующий министр Анатолий Эдуардович, наконец-то получив соответствующие деньги, приступил к реформированию вооруженных сил.
Я понимаю ваш вопрос, вы спрашиваете, хорошо или плохо он работает. Я, когда работал министром четыре с половиной года, меня критиковали каждый день. Любого министра, может, за исключением Сергея Шойгу, критикуют. Вы должны понять – хороший министр или плохой, он солдат. В военной или гражданской форме – он солдат. Он подчиняется высшему политическому руководству. Поэтому стратегию развития вооруженных сил определяет высшее политическое руководство. А исполнительная власть – это министр обороны с генеральным штабом, и как бы его ни ругали, он выполняет свою тактическую роль – преобразовывать вооруженные силы в соответствии с политической волей и решением руководства страны. Другое дело, плохо или хорошо это получается. Сейчас идут сокращения, реформируются военные училища, воинские части. Я как бывший министр обороны не буду его критиковать. Видимо, идут реформы в соответствии с той обстановкой, политической и экономической, которая складывается на сегодняшний день и будет складываться завтра. Сердюков исходит из того, что ему дают. Армия была многочисленной – ее однозначно надо было сокращать. Это стояло еще в моих планах, но я считал, что я буду чуть ли не вечным министром обороны и когда-нибудь проведу сокращение, – такую махину содержать нельзя. Сейчас я прямо хочу сказать для тех, кто не понимает обстановку в вооруженных силах, - курс взят на капитальное, широкомасштабное перевооружение, переход на новую, современную, высокоточную технику. А чтобы перейти на технику, нет нужды держать огромное количество личного состава, который носит автоматы. Нужны люди с головой, мозгами, которые должны управлять высокоточным оружием. Курс, я считаю, взят правильно, и дай Бог, чтобы задуманные Сердюковым планы свершились. Владимир Владимирович Путин грамотно ответил на вопрос, почему не сняли непопулярного Сердюкова, – он начал реформы, он и должен их закончить. Нельзя коней на переправе менять. Сейчас придет новый Чапаев с шашкой и начнет все рубать и говорить: это плохо. Но кто ему даст? Он же подчиненный главнокомандующего, коим является Президент России. С некоторыми моментами и я не согласен. Например, несколько "обижают" пенсионеров. Я как пенсионер доволен своей пенсией на фоне имеющегося в стране прожиточного уровня. Но обидно за то, что сокращается святое для пенсионеров, особенно преклонного возраста, - санатории. Несколько ослабла военная медицина. Военно-полевая медицина, хирургия всегда были выше, чем гражданская. Я не очень доволен тем, что убрали институт прапорщиков и практику сделали на непонятных мне сержантов. Видимо, это показывает, что будет возвращаться тот младший офицерский состав, который был сокращен. Сержант есть сержант, это не прапорщик. Тот мог заменить любого лейтенанта, даже старшего, а в некоторых случаях и полковника! Это зубр, он знал свои дела очень четко, и прапорщику можно было любые задачи ставить. Конечно, некоторые смеются: "вот прапорщик наворовал". Но я скажу, 95% прапорщиков – абсолютно добросовестные люди. Если реформировать, то как в МВД, - сократили, провели переаттестацию, а лучше от этого стало? По-моему, еще хуже. И так же прапорщиков можно было убрать 5-10%, а остальных оставить. Это не очень хорошо. Что касается перехода на контрактную армию, то я не сторонник этого дела. Чтобы перейти чисто на контрактную армию, нужны огромные средства, которыми наша страна сейчас не располагает. Вот опыт 76-й Псковской воздушно-десантной дивизии, которую перевели на контракт. Туда пошли те, кто не нашел работу на гражданке, частично те, которые убегают от правосудия. А те, кто добросовестно пришел, они, как правило, с семьями. А для семьи нужна квартира – она же не может в казарме жить, приходится снимать жилье в городе, за которое нужно платить. Кроме этого, надо одеваться, обуваться, учиться и т.д. Этот вопрос не совсем решен. Конечно, контрактная армия в таком государстве, как Папуа-Новая Гвинея или другая маленькая страна, это хорошо – тысяча-полторы человек и достаточно. Но у нас чисто контрактная армия нецелесообразна. Другое дело – армия комбинированная. На самых нужных областях, особенно технических, где нужны мозги, - здесь нужны контрактники, ребята с соответствующим техническим и другим образованием. Но им платить надо не меньше, чем нынешним офицерам, - минимум 50-60 тысяч, а то и 100 - иначе они не придут. Это на "гражданке" пришел к 10-00, ушел в 18-00. А контрактник работает круглосуточно, он всегда в боеготовности. Я считаю, призывом нужно продолжать заниматься. Выбирать из 100 человек 10-15 – это не совсем правильно. Комиссии сейчас независимые и не поддаются влиянию военных. Но мы должны помнить, что армия предназначена для того, чтобы готовить к войне. Говорят, что сейчас для нее нет предпосылок. А кто наверняка знает, будет завтра война или нет? Мир сейчас неспокоен, Ближний Восток бурлит, соседние нам государства тоже. Любая война – локальная или мировая – нас затронет. И для того, чтобы обеспечить безопасность нашего государства, чтобы война не перешла на нашу территорию, нужны соответствующие вооруженные силы. Кого пошлем? Контрактников не хватит, надо разбавлять людьми, которые по призыву идут. А где они? Нет их – кто убегает, кого-то по медицинским показателям отсеивают. А если нас коснется глобальная проблема, когда придется всему населению воевать? А у нас мужики даже не могут автомат собрать! Это получается "пушечное мясо". В армии служат сейчас – один год, просто детский сад. В армию приходят парни высокие, стройные, часто отстают от своего веса. Этот дистрофик, этот подтянуться не может, этот 3 км не пробежит. Приходит команда – месяц-полтора им не заниматься, только откармливать. И вот армия начинает кормить его до определённого веса. Его кормят 2 месяца, остается 10. Что за это время из него можно сделать? Научить автомат собирать, стрелять можно, но освоить технику он не успевает. А те, кто вообще не служит… Тот человек, который не отслужил и не знает военную технику (тот же автомат), он первым будет "пушечным мясом", особенно в серьезной войне. Мы сами своих детей, уводя от армии, обрекаем. Когда на посту умирает солдат от сердечного приступа, валят все на министра. Но позвольте, там же есть еще командиры: взвода, роты, батальона. Разве министр может сберечь каждого солдата? Он пытается это сделать – приказами, отставками, наказаниями. Сердюков – неплохой министр обороны. И интересно, что ему нет альтернативы. Кто может сейчас предложить кого-нибудь выдающегося военного на эту должность? Иссякли. Не надо обвинять, "избивать" человека. Наоборот надо ему помогать, мы же все работаем на одно – на обеспечение безопасности страны. И не надо рыться в грязном белье, в том числе Сердюкова. Да, есть промашки, но пусть старшие товарищи поправляют. Реформа стала для всех неожиданностью, поэтому так много недовольных, даже я в какой-то степени недоумевал, для чего это делается. Но по истечении лет я прихожу к выводу: то, что делается, на 80% актуально, правильно.
Правительство и Президент выделяют колоссальные средства на перевооружение российской армии – около 20 трлн рублей. Зная, что Вы являетесь руководителем группы советников ОмПО «Радиозавод им. А.С. Попова», крупного оборонного предприятия, насколько рационально и эффективно будут распределены эти финансы? Отразится ли новая программа перевооружения на загрузке завода заказами?
Программа перевооружения, в первую очередь, касается государственных предприятий, не только связи и управления, но и всех других, которые работают на ВПК. Но негосударственное предприятие, как наше, тоже получает деньги и оборонный заказ, если оно правильно работает. Я с этого и начинал наше интервью – завод работает правильно и более эффективно, чем другие, поэтому мы и имеем заказы и нам выделяются деньги, хоть и с некоторым затруднением. Вот мне заказал командующий ВДВ Шаманов новые мобильные средства связи и управления. Он согласовал это с генеральным штабом, министр подписал, Шаманов представил радиозаводу перечень того, что нужно выпустить. Все оплачивается из средств гособоронзаказа, начальник, который распоряжается этими деньгами, никуда не денется, потому что это подписано высшими военными и политическими руководителями нашего государства. В первую очередь, пытаются выделить деньги для государственных предприятий, но у многих не получаются изделия, соответствующие новым требованиям. Мы в этом плане не обижены. Конечно, хотелось бы больше, это потребность любого руководителя. Дай Бог, чтобы нам выделялись деньги так же, как в прошлом году.
Кто приказал продать авианосные крейсеры СССР? Чьи подписи стояли на бумаги?
Я не могу твердо ответить. В моем министерстве в те времена этот вопрос не решался, и разговор стоял только о стройках крейсеров, атомных лодках, авианосцах. То, о чем вы спашиваете, решалось уже после меня. Ну а почему бы и не продать? Денег-то не было. А когда есть что-то лишнее, что можно продать за хорошие деньги, обеспечить какую-то часть армии, то почему бы и не нет? Когда начинают создавать истерику по поводу распродажи… Для того, чтобы обеспечить выход в океан или на боевые действия огромного авианосца, особенно снабженного ядерным оружием, необходимо величайшее обеспечение – авиационное, морское, сухопутное, разведывательное. Вы не представляете, какая это махина! Мы ссылаемся на США, но это другое государство, оно от нашего материка далеко расположено и не может так воевать. Чтобы приблизиться к нашим границам, они имеют вокруг России и бывшего СССР огромное количество баз. У нас их было всего несколько – на Кубе и во Вьетнаме. Чтобы вывести махину в океан, нужно иметь еще и базы, чтобы к ним подойти, заправиться и т.д., и постоянное место дислокации, чтобы укрыться. А авианосец можно на ходу расстрелять на высокой точке вооружения, то ли из космоса, то ли ракетой, то ли авиацией раздолбить. Это не составляет большого труда. В наших условиях, не имея необходимых баз и возможности держать их, иметь большое количество таких кораблей сейчас неприемлемо, хотя это и хорошо. Когда мы будем таким великим государством-агрессором, тогда, видимо, и у нас будут авианосцы – когда в каждом государстве будет стоять наш контингент и нам легко будет воевать. Государство продавало. Президент не продает, предлагается решение людьми, которые отвечают за военно-промышленный комплекс, согласовывается с министром – нужен это корабль или не нужен, Индия дает хорошие деньги, давайте продадим. Дальше идет обращение к президенту. Он вносит этот вопрос на рассмотрение коллективного органа – Совета безопасности. Совбез рекомендует президенту, тот ставит задачу премьер-министру – это же экономика. И тогда распоряжением премьер-министра решается – продавать или нет. Думаете, все предложения утверждаются? Их может быть масса – из сотни в дело идет 2-3. Не надо напрягаться по поводу того, что мы что-то продали. Я считаю, что правильно сделали – у нас упор должен быть на другие средства уничтожения. Вот если бы мы начали распродавать подвижные средства массового уничтожения, как ракетный комплекс «Тополь-М», это другое дело. «Тополя» - самое приемлемое для нашей большой территории оружие обороны. Я сторонник того, чтобы уничтожить даже бомбардировщики «Ту-95», которые несут ядерное оружие на борту. Хотя летчики сейчас будут говорить, какой я неправильный, чуть ли не дурак. Чтобы «Ту-95» долетел, к примеру, до берегов США (даже если полетит через Северный полюс), нужно огромное обеспечение. А сейчас существует такое высокоточное оружие, не только с земли, но и из космоса, что эти самолеты просто не долетят - их собью. 50 лет назад, когда самолет создавался, это было актуально, а сейчас нет. Что касается системы ПРО, то тут я обеспокоен, что несмотря на «обнимательские» отношения наших руководителей с руководством США, американцы гнут свою линию и показывают, что мы перезагрузкой занимаемся на словах. Я был противником этого, когда мы еще начинали программу партнерства ради мира с НАТО и США. Они пытались дурить нас, как хотели. Но я не тот человек, чтобы меня дурить, я говорил американцам то, что думаю. Поэтому до сих пор они меня в Америку не пускают. Ну и что? Я туда не хочу, мне и в Омске хорошо. (Улыбается.) Я с ними разговаривал, как равный с равными. Когда меня освободили от должности министра обороны, хотели назначить представителем в НАТО. Так они почти 100% проголосовали за то, что такого ястреба как Грачев им не нужно, и послали более лояльного представителя в НАТО. Я под руководством президента Бориса Ельцина не допускал, чтобы с нами так разговаривали. Вопрос расширения НАТО за счет стран Восточной Европы, бывших стран-участниц Варшавского договора, приближаться к нашим границам… Нет! Единственное наше решение – это то, что эти государства являются буферной зоной. Между странами Западной Европы и Россией, никто туда суваться не имеет права. И мы держали это дело. Но учитываю нашу экономическую слабость…. Американцы умеют улыбаться, но свое дело знают четко – приближаются. Решение построить систему ПРО в Польше, Чехии явно направлено против нашего государства, потому что какой Иран наблюдать с Западной Европы? И ребенку понятно, что это неправда. Оттуда можно наблюдать за нами до Урала и дальше. Если американцы хотят наблюдать за Ближним Востоком, то на территории Азербайджана стоит мощная система ПРО, которая просматривает весь Ближний и Дальний Восток и Африку. Пожалуйста, скооперируйтесь с нами, если вы такие хорошие, и следите за Ираном, если вы его так сильно не любите. Владимир Путин на это жестко реагирует и правильно делает – использует Калининградскую область. В свое время, подписывая договор о фланговых ограничениях, мы убрали оттуда тактическое ядерное оружие. Но если дело так и дальше пойдет, видимо, придется возвращать. Это я так считаю, это, ни в коем случае, не позиция государства. Просто возвращение тактического ядерного оружия в Калининградскую область, думаю, заглушит строительство ПРО. Он прекрасно достанет до этих государств и не только до них – многие страны могут пострадать. Система ПРО в Чехии включает систему разведки, наблюдения и удара. Если только что-то взлетает, то запускается, и она взрывается на нашей территории. Что вы нас дурите, господа американцы? Президент и премьер-министр не могут об этом открыто сказать, может, только наедине. Но эта система явно направлена на Россию.
Сегодня министерство обороны РФ отказалось от омского Кадетского корпуса, Омская область взяла его на баланс. Важно ли сохранять такие заведения?
Безусловно. Мысль создания кадетских корпусов была другая: туда должны были быть зачислены те дети, чьи отцы погибли или получили контузию, или малообеспеченные – в основном из военных семей. Так оно и делалось. И то, что сейчас на территории России их много, это приветствуется. Но другое дело, что со временем эти престижные учебные заведения стали доступными детям обеспеченных родителей. Это, считаю, неправильно. Они создавались для осиротевших детей. Я не знаю, какое сейчас положение, но то, что их создается все больше и больше и что многие губернаторы берут на себя их обеспечение, это абсолютно правильно.
Сегодня некоторые специалисты говорят о том, что вкладывать деньги, которых в стране, кстати, не всегда хватает на социальные программы, в армию – бессмысленно. Мол, есть ядерный боезапас – силы сдерживания, и поэтому на Россию вряд ли кто-то нападет. Каково Ваше отношение к таким доктринам, и, в целом, на Ваш взгляд, по какому пути должно идти развитие вооруженных сил?
Это говорят дилетанты, те люди, которые обеспечили себе загранпаспорта, шенгенские визы и др., и в случае обострения обстановки они быстро сматываются на Запад, на Восток или еще куда-то. Много людей у "кормушки" спецслужб Запада. Это не патриоты, это не россияне, это люди, которым "до фонаря", что и как происходит в России. У них уже лежит валюта в иностранных банках, куплены билеты, поэтому они говорят ерунду свободно. Я на таких людей не обижаюсь. Просто это не защитники Отечества. А по поводу обеспеченности военных сил один политик сказал: кто не кормит свою армию, будет кормить чужую. Что такое социальные нужды? Обеспечение семей военных – это не социальные вопросы? Другое дело, что сейчас обездолены учителя, врачи, которые не ушли с госпиталей, государственных медучреждений. У них зарплата по 4-5 тысяч рублей, а министр получает 100 тысяч плюс премия 30 тысяч. Вот это социальные проблемы. Поэтому он должен еще из своего кармана доплачивать, тогда в школах, медицине все будет нормально. А что касается армии, то если она не будет социально защищена, то у нас ее вовсе не будет. А значит, не будет безопасного государства, к чему стремятся наши, скажем, коллеги из других государств. Обеспечение безопасности государства – это, в первую очередь, сильные вооруженные силы. Когда есть сильные вооруженные силы, государство боятся. Уважают или нет – это другой вопрос. Вот американцев никто не уважает, но все с ними сотрудничают, потому что боятся. И нам нужно к этому стремиться. Точно говорю.
