В Областном дендрологическом саду им. Г. И. Гензе сторителлер Галина Черба провела "цветочную лекцию" и рассказала, почему язык цветов - это язык любви и как менялись его "диалекты" со временем. В интервью "Омск Здесь" культуролог рассказала, для кого созданы цветы, зачем искать баланс между прекрасным и безобразным и насколько внимательно людям нужно всматриваться в благоухающий подарок.
- Галина, сегодня становится модным задавать вопрос: а что же такое красота на самом деле? Почему людям так хочется это понятие превратить во что-то конкретное, задать ему некий стандарт?
- Вообще, это один из самых сложных вопросов, которые человечество ставит перед собой: что есть красота, спасёт ли она мир? Этот вопрос, скорее, не ожидание окончательного ответа, а восхитительный процесс поиска красоты. Мне кажется, здесь нужно вернуться к всегда актуальной категории - эстетике. Есть эстетика прекрасного, есть эстетика безобразного. И то, и то привлекает. Когда окружающая среда сама по себе наполнена прекрасным, нам хочется для баланса мотивов обратиться к чему-то безобразному. Так вот, когда этот баланс смещается в среде в сторону чего-то тревожащего и беспокойного, мы опять тяготеем в сторону эстетики красивого, к тому, что гармонично, к тому, что не тревожит глаз, к тому, что упорядоченно. Мне кажется, сейчас - то самое время.
- Какую роль в общей картине прекрасного играют цветы?
- Очень интересная штука: цветы не созданы для нас. Они созданы для насекомых, и их красота должна быть привлекательной для них. Мы, люди, от них, честно говоря, не очень-то и зависим, но почему-то считаем их привлекательными. Это вопрос вопросов, но ответ на него нам недоступен, он не для нас.
- Какую роль отводят цветам художники? Что цветы могут "сообщить" в изобразительном искусстве?
- Художник создаёт собственный мир, он реализует собственное представление о "красивом". Может быть, кому-то этот дизайн покажется неудачным, а кому-то прекрасным. Вот эта способность человека - создавать множественность красоты и множество вариантов красоты - и делает и мир интересным, и мою работу интересной (улыбается). Каждое время и каждая цивилизация назначает растению собственные смыслы. Нет устойчивой системы, чтобы это растение значило что-то определённое. Хотя есть растения-абсолюты - это розы, настолько они совершенны.
- На лекции вы говорили и о постоянстве ирисов - они появляются у Моне, Ван Гога, их можно найти на витражах Нотр-Дама, в образе героини из "Май литл пони" и даже на короне Британской империи. В чём секрет этого цветка?
- Ирис - излюбленный герой в истории изобразительного искусства. Действительно, сложно найти растение, которое бы было нагружено смыслами так обширно, как ирис. Думаю, что дело в его очень сложной форме. Вообще, ирис отсылает нас к имени богини Ириды. В истории не так много растений, которые в природе своего культивирования имели бы такое разнообразие окрасок. Его форма благородная, изысканная. Он очень хорошо стоит - ему можно присвоить значения и смыслы по подобию. Условно: человек строгий, прочный, основательный - как ирис.
- В чём отличие языка цветов в античном и современном искусстве?
- Кардинальное отличие состоит в том, что мы меньше погружены в чтение знаков, эмблем и смыслов. Мы как будто по поверхности скользим. Для нас эстетическое "как это выглядит?" важнее этического "а что это значит?". Возможно, это примета времени и, возможно, это временное. Но если говорить об Античности, Средневековье или Возрождении, то там как будто бы была большая нагруженность смыслами, ведь там и событий было меньше, чем у нас. Событий, которые происходят с одним человеком сегодня, раньше хватило бы на несколько жизней. Мы просто не успеваем погрузиться на глубину, и мы что-то теряем: не успеваем насладиться одним растением в моменте - его цветом, запахом, формой лепестка и стебля. Мы теряем какой-то уникальный опыт замедления, в котором очень нуждаемся.
- Получается, сегодня цветы становятся лишь элементом декора? Мы перестали оставлять послания цветами, не думаем о смыслах и не знаем легенд. Это плохо, что мы не стремимся за пределы видимого?
- Сейчас люди возвращаются к чему-то за пределами видимого. Вообще, отказ от обращения за пределы видимого связан с позитивистскими тенденциями в эпоху Просвещения: когда всё, что можно померить, определить на вкус и цвет, поставить опыт, его произвести, - это было ценностью, а мир оказался в эпоху Просвещения расколдованным и разочарованным. Люди, будучи преданными мистикой и религией, надеялись, что сейчас наука обнаружит скрытые связи в этом мире и тогда жизнь наладится. Она не наладилась. С наукой люди счастливее не стали. Поэтому, мне кажется, сейчас появляется тенденция обращения к чему-то за пределами видимого, к тому, что нельзя измерить, почувствовать и вкусить. Этот подъём очевиден, мы сегодня увидели сто человек, которые в дождливую погоду пришли в дендрологический сад им. Г. И. Гензе поговорить о символике растений и "покормить комаров" (улыбается). Всё потому, что позитивистский мир разочаровал нас. Раньше один за другим открывали законы термодинамики, и в сознании человечества была надежда: сейчас мы всё поймём! Но нет - в мире от нас многое скрыто. Потому некоторая мистифицированность мне кажется интересной формой жизни. Есть в ней что-то волнующее: некая непредсказуемость, понимание, что не всё в твоих руках. А то ты вмерзаешь в этот позитивистский мир с установками: "Всё в твоих руках!", "Ты молодец!". А хочется сказать: "Можно я подумаю о том, о чём подумал ирис, когда я проходила мимо?".
Фото: скриншоты программы "Свободное время"
