В честь 150-летия со дня рождения Сергея Рахманинова в Концертном зале Омской филармонии продолжают исполнять музыку великого композитора. "Рахманинов: Эмиграция" - программа, завершающая серию концертов. В них Омский академический симфонический оркестр с гостями города играл сочинения композитора разных периодов его жизни: "Рахманинов: Юность" - опера "Алеко" в концертной версии и концерт для фортепиано с оркестром № 1 фа-диез минор и "Рахманинов: Зрелость" - поэма для хора, солистов и оркестра "Колокола" и кантата для баритона, хора и оркестра "Весна".
В этот вечер со сцены звучат этюд-картина "Ярмарка", Рапсодия на тему Паганини для фортепиано с оркестром и знаменитые Симфонические танцы композитора. К тому же впервые за пульт омского оркестра встал Михаил Грановский.
Михаил Грановский
- Есть такой анекдот: музыканта спрашивают: "Что бы взяли на необитаемый остров? Одну какую-то партитуру?". Обычно говорят, что взяли бы Баха, ведь его музыка - это в некотором смысле база для любого музыканта. Но если говорить о русской музыке, то, бесспорно, нужно брать Рахманинова и Чайковского. Их сочинения - безграничный космос, - отметил Михаил Грановский.
Сегодня Грановский - известный дирижёр, гастролирующий по разным уголкам страны, а его дирижёрский дебют был напрямую связан с Рахманиновым. Тогда он управлял исполнением Симфонических танцев композитора.
- Его музыка теребит душу. Я не могу спокойно слушать Рахманинова. Нет! Фоном он быть точно не может. Музыка второй половины ХХ века для таких целей больше подойдёт, а Рахманинов полностью вырывает тебя из реальности, - делится дирижёр Михаил Грановский.
Симфонические танцы - оркестровая сюита, которая была впервые исполнена Филадельфийским оркестром в январе 1941 года во время эмиграции композитора за границу.
- Танцы - лебединая песня Рахманинова. В них вся его жизнь, сейчас объясню по частям, - начинает рассказ Михаил Грановский.
1 часть - "Полдень"
Здесь Рахманинов отражает свою юность и зрелость. Монотонность восьмых долей в начале воплощает в себе неизбежность бега времени. Его, кстати, тихонько изображают скрипки. Отчасти эти восьмые напоминают ещё и морские волны - композитору часто приходилось преодолевать водные пространства. Вообще первая часть - это, конечно, чистое воплощение любви ко всему, что продлевало его тяжёлую жизнь, то есть любви к России.
Есть мнение, что тема, которую здесь играет саксофон, изначально была создана для вокального исполнения, без которого невозможно представить нашу страну. Значит, Рахманинов планировал, что тема будет исполнена певицей, но в день перед премьерой в Америке она заболела, и композитор не придумал ничего лучше, как предложить "спеть" саксофону. В Симфонических танцах саксофон - это вовсе не тот джазовый инструмент, к которому привыкли в Америке, поэтому его тембр стал для России родным и естественным, ведь его партия крайне вокальная.
Танцы - отражение всего музыкального пути Рахманинова, поэтому в финале первой части присутствует отсылка к его первой симфонии, которая, как мы помним, на своей премьере "провалилась". Композитор обещал сжечь партитуру. Исполнил ли он это желание, неизвестно, но то, что ноты симфонии не сохранились и были восстановлены по отдельным голосам, - это факт. Так вот в финале лебединой песни Рахманинов цитирует сам себя.
2 часть - "Сумерки"
Здесь слушателя как бы приглашают на русский бал. Звучит вальс, но не быстрый, а размеренный или даже медленный. Возникает аллюзия на грустный вальс Сибелиуса.
3 часть - "Полночь"
Третья часть - это шабаш, торжество сил зла и Сатаны. Чёрная месса, своего рода. Однако между страшными плясками звучит и поразительный ре бемоль мажор. Именно с этой тональностью у Рахманинова связаны лучшие лирические страницы творчества. Восемнадцатая вариация в Рапсодии на тему Паганини была написана в какой тональности? В ре бемоль мажоре!
Поэтому эта тональность среди ада третьей части симфонических танцев - островок веры и надежды. Это будто последнее "прости" Рахманинова. Он долго не может закончить этот ре бемоль мажор в произведении - всё оттягивает и оттягивает эту минуту, но она неизбежна. Начинается реприза, когда силы зла побеждают и всё заканчивается смертью.
Последний удар тамтама - некий символ. В литературе о Сергее Васильевиче этот удар называют прыжком в бездну. При этом Рахманинов в финале использует и свой знаменитый божественный распев. Знаете, будто демон принимает божественное обличие.
Такая трагедия написана не только от тоски по родине, но и от боли за неё: революция, Первая Мировая война, Вторая Мировая война - всё было связано в его музыке.
Вместе с Еленой Дроздовой, солирующей за фортепиано, было исполнено ещё одно важное сочинение Рахманинова - Рапсодия на тему Паганини для фортепиано с оркестром
- Очень популярное произведение, которое, кстати, и при жизни композитора пользовалось популярностью - многие заказывали его исполнение тогда. Оно написано очень доходчивым популярным музыкальным языком и к тому же длится всего 24 минуты, - отметил Михаил Грановский.
Рапсодия соединяет в себе 24-й каприс Паганини и тему Диес Ире (секвенции в католической мессе, одного из самых популярных григорианских распевов), которая, кстати, имеет своё место и в вышеупомянутых Симфонических танцах Рахманинова.
- Нужно понимать, что в XXI веке, где большие формы порой тяжело воспринимаются публикой, произведение в плюс/минус двадцать минут ещё способно удержать внимание слушателя. К тому же классическая музыка - одна из лучших возможностей спастись от погрязания в бесконечном ежесекундном "загугливании". Короткий интерес убивает возможность мозга для глубокого погружения в материал. Да и интернет совсем не в силах помочь человеку с развитием духовного мира, поверьте, - уверен дирижёр.
Фото: Алина Шрайнер
