Тишина, гладь озера, камыши… Подальше от городской суеты и бытовых хлопот - вот идеальное место, чтобы написать книгу. К такому мнению пришли писатели - участники "Литературной резиденции". Встреча с ними проходила в Международном мультимедиацентре "Евразия сегодня". Шесть авторов из разных городов России рассказали, как поселились в Омске в отеле с красивым видом и целый месяц спокойно там работали над новыми произведениями.
Среди участников "Литературной резиденции" - Анатолий Байбородин. 74-летний писатель из Иркутска - знаток русской деревни, её быта и духовной жизни. Его первый рассказ "Двое на озере" был опубликован в 1979 году в "Литературной России" с предисловием Валентина Распутина. С тех пор Анатолий Григорьевич написал десятки повестей, сказов и пьес. В 1986 году он стал членом Союза писателей СССР, а потом и России.
- Анатолий Григорьевич, по правилам "Литературной резиденции" вы не знаете, в какой город отправитесь. Омск стал приятным сюрпризом или, скорее, ссылкой?
- Ну, ссылка - шибко сказано, круто. Во всём красота! Здесь берёзы - такая красота. Я из окна любуюсь елями - такими могучими, древними, голубыми! Вообще, это уникальный проект, он чем-то мне напоминает дома творчества, которые были в советские времена на Чёрном и Балтийском морях. Самый большой дом творчества был в Переделкине, я там дважды был. Но там, конечно, не столько писали, как здесь, в Омске. Здесь же все забились по своим норам, упорно пишут. Некоторые даже хвастаются, сколько страничек написали. А там в домах творчества такой цели не было.
- А вам действительно здесь лучше пишется?
- Я больше как бы довожу до ума. Я просто нашёл один свой черновик, по-моему, 20- или 30-летней давности, и он меня привлёк. Когда я только начинал писать, я так щедро использовал русский язык, народный такой, пословично-поговорочный, образный. И мне просто стало жалко, что он у меня где-то был в черновиках и пропадёт. Потому что в моём понимании литература сродни музейному делу. Как музейщики собирают народные художественные изделия, в которых есть какая-то историческая и художественная ценность, так и слово тоже имеет эту ценность. Чтобы запечатлеть для поколения великую красоту и мудрость народного крестьянского языка.
- Вы из многодетной семьи. Кто вам привил любовь к книгам?
- Отец у меня был прекраснейшим рассказчиком, любил выпить и время застолий много интересного рассказывал, а я с детства любил слушать. Наверное, это и легло в основу. Я вообще был болтлив безмерно. Мы ребятишками собирались на сеновале под звёздами и всякие истории сочиняли. Кстати, благодаря этому ко мне даже с почтением относились наши хулиганы в селе.
- А расскажите про ваше родное село.
- Село называется Сосново-Озёрское. Оно уникальное, не очень старое, хотя там был Еравнинский острог. Это северо-восток Бурятии. В районе 200 озёр, из них 10 крупных.
- Вы любите рыбалку?
- Я любил рыбалку в детстве. Мы же выросли на рыбе, как у нас говорят. Мы её ловили с малых лет и помногу и жили за счёт рыбы. Ну а потом как-то всё это прошло, времени нет…
- Вы как-то говорили, что у современной литературе две беды. Какие?
- Беда не в том, что книжные лавки заполонила низкопробная макулатура - чтиво, которое засоряет мозги, которое просто для развлечений. Она совершенно заполонила и вытеснила серьёзную литературу, которая созидает душу и даёт мудрость. Но даже не это беда. Беда в том, что мы постепенно забыли о критериях искусства, которые разрабатывались ещё с начала XIX века. Пушкин, Гоголь - они об этом размышляли и писали. Белинский и Достоевский, в том числе. Этот критерий - народность. Вторая беда - журналистика стала заменять литературу. И возникла трагедия этой прозы, которую можно назвать "журнализмом". Называть её художественной литературой грешно, потому что в ней нет художественности!
- Но вы же сами окончили журфак, были журналистом. Расскажите об этом.
- В те годы, когда я был журналистом и начал писать свои первые рассказы, опытные писатели, кстати, тоже из журналистов, такие как Распутин и Вампилов, уже тогда говорили, что надо вовремя распрощаться с журналистикой. Но есть ещё так называемая очерковая журналистика, когда тогдашние журналисты, избранные, могли бы понятно писать целые очерки. Например, о том, что приехали в Омск. Красивый художественный очерк о купеческих улицах, об этих домах, о выразительных людях. Вот очерк всегда ходит по грани литературы. Я очень любил очерки. Из очерков, собственно, я в литературу и перешёл.
Вообще после школы я поступал на исторический факультет (об этом Анатолий Байбородин написал в очерке "Счастье" - прим. ред.). И меня в конце 4-го курса отчислили. Меня просто выперли из университета! Сейчас такое трудно представить. Я же был комсомолец и не посещал такой предмет, как "большевистскую печать", а её читал декан. Тогда меня выдернули на комсомольское собрание, где собрался весь факультет, а секретарь нашего факультетского комсомола начал меня обличать. Мол, такой-сякой, не посещает "большевистскую печать". Сначала обличили, а потом дали слово "подсудимому". А я тогда уже женился, дочь была, я везде подрабатывал. Был грузчиком на вокзале. Вообще я был "борзой", дерзкий. И тогда я сказал, что, если бы лекции читал Луначарский, нас бы не надо было загонять в аудиторию. И декан с ума сошёл!
- Анатолий Григорьевич, в очерке "Счастье" вы описывали, как вы не любите телевизор, называя его "душегубец". Изменилось ли ваше отношение сейчас? Как сейчас относитесь к телевидению и интернету?
- Тогда я описывал 90-е годы, и телевизор действительно был как душегубец. Я даже не хочу сейчас особо вдаваться в подробности, оно действительно губило душу. Сегодня телевидение поменялось изрядно, пришли действительно талантливые, искренне радеющие об отечестве и о нашем народе люди. Но теперь есть интернет, он как топор: им можно голову снести, а можно храм построить. Это инструмент. Но вопрос, как ты им воспользуешься?
- Знаю, что доктор рекомендовал вам меньше общаться с ровесниками и больше - с молодёжью. Получается ли выстроить диалог?
- Мне нравятся многие молодые люди, с которыми меня сводила судьба, у которых, так сказать, душа не забита. Она ещё открыта для какого-то божественного знания и для божественного духа. В эти души лягут семена добра и взойдут плодами.
- Удалось ли вам в Омске закончить начатое произведение? В каком ещё городе мечтаете побывать в рамках "Литературной резиденции"?
- Я доволен совершенно, без всяких сомнений. Я действительно закончил своё произведение, и, перед тем как спуститься вниз, я написал последнюю строчку и всё закончил. Возможно, оно будет называться "Полуночная птица", потому что там один сказ как раз об этом, такой мистический сказ. Мне хочется в мои лета всё же посетить древние русские города, о которых я в очерках писал. Сейчас я параллельно завершаю работу над крупным повествованием о преподобном Илье Муромце, о котором мы знаем по былинам. Думаю осенью Псков посетить. Ну, естественно, Муром - родину Ильи Муромца.
Фото: Анна Рыбина, скриншоты программы "Свободное время"
