Musical Universe представляет: новые стандарты постановки мюзикла в России в мультимедийном прочтении проекта "Опасные связи" Театральной компании Глеба Матвейчука и Омского государственного Музыкального театра при поддержке телеканала "Продвижение", "Радио Сибирь" и портала "Омск Здесь".
"Опасные связи" - это мюзикл-возможность. Для артистов - открыть в себе ныне неизведанные грани, для театра - привлечь новую аудиторию, а для публики - стать немного счастливее и хотя бы на два часа вырваться из повседневности.
Обо всех особенностях и тонкостях работы над мюзиклом #опасныесвязи в Омском Музыкальном мы рассказываем ещё с января. Сейчас, когда после четырёх премьерных показов уже три тысячи зрителей познакомились с историей о силе роковой любви, раскроем, как выглядит мюзикл со стороны композитора и режиссёра-постановщика Глеба Матвейчука.
- Глеб, как "Опасные связи" оказались в Омске?
- Это идея Омского государственного музыкального театра. Как я понимаю, наша постановка - первый опыт для этой сцены, когда в театр приезжает команда извне со своей системой работы, которая совсем не свойственна государственному театру. Поэтому мы здесь своего рода первая ласточка.
- Как считаете, почему выбор пал именно на этот проект?
- Я, если честно, был удивлён этому, потому что, если говорить о сложности постановок, то на сегодняшний день "Опасные связи" - самый сложный проект нашей компании. Исполнители должны быть на высоком вокальном и драматическом уровнях. Здесь сама история - не бытовая ситуация и даже не сказка. Это сильное произведение, воплощать которое необходимо, используя серьёзные драматические приёмы.
- Нет ли у вас ощущения, что в регионах востребованнее проекты для детей? Ведь взрослые чаще в театр водят своих детей, чем идут сами, и, может, даже не подозревают о том, что им могут нравиться мюзиклы?
- Я не думаю, что в регионах есть какое-то особое стремление к семейным спектаклям. Понятие целевой аудитории, как правило, работает везде. Почему на семейный мюзикл люди хорошо идут? Потому там можно решить сразу две задачи: и самому время хорошо провести, и ребёнку показать что-то новое и интересное. Что касается взрослой аудитории, то "Опасные связи" - идеальный вариант. Хоть на афише и 18+, мы не сторонники каких-то очень серьёзных откровений - мы бережно подходим ко всем сценам. Фактически зрителю для удовольствия всегда нужно одно - качественный проект, который принесёт ему эмоции, переживания и иногда ощущение праздника.
- Какие ставки делаете на премьеру в Омске?
- Понятно, что зритель Музыкального театра привык к определённому формату - мы с нашим мюзиклом лишь предлагаем аудитории попробовать что-то новое. Возможно, кто-то отнесётся к проекту с осторожностью, кому-то он понравится и он захочет ещё, а для кого-то он станет культурным откровением - такое тоже не исключено. Я сейчас с "Опасными связями" не претендую на формат супермегаинновационного спектакля, но для кого-то это может показаться именно так. За время работы труппа и её подход к работе очень изменился. Я, как постановщик, видел, как артисты менялись, как в их глазах просыпался большой интерес к проекту. Посмотрим, к чему это приведёт. Главное, что движение в сторону развития пошло. Надеюсь, зритель оценит результат, и мы вновь приедем в этот театр в качестве постановщиков.
- Какую роль в постановке играет хор. Какая у него идея?
- Наличие хора на вашей просторной сцене даёт масштаб постановке. Благодаря хору вообще можно много проблем решить легко и просто. В данном случае мы иллюстрируем извечную борьбу мужского и женского начала. Хор работает на эмоциональную составляющую героев. Иногда он рассекречивает подтексты, показывает внутреннюю борьбу или истинное отношение героев к ситуации, идя в контраст с принципами самого героя.
- Глеб, вы как-то рассказывали, что, создавая спектакль, видите конечный результат, но с чего для вас начинается мюзикл? Это история, музыка или мотив, который развиваете до двухчасового действия?
- Мне при работе порой сложно всё разложить по полочкам, поэтому разные мюзиклы начинаются разными образами: где-то ты идёшь от музыкального решения, где-то от визуального, а где-то тебя ведут слова. "Опасные связи" - мой первый проект в роли композитора. Я тогда только пробовал себя в этом жанре и, честно говоря, я не очень помню, от чего я отталкивался (смеётся). Это была проба пера - я не имел внутренней системы. Сейчас я пишу и уже представляю всю систему проекта. Стараюсь структурно и динамически выстраивать проект, чтобы постоянно поддерживать интерес публики. Поэтому да, сегодня я иду от конструктора, в "Связях" шёл от музыки. Сейчас, когда я ставил этот спектакль в Омске, я замечал детали, которые в 2014-м заложил интуитивно, но до максимума их возможности не довёл. Мне приходилось следовать правилам режиссёра, который получает незнакомое музыкальное произведение и начинает его анализировать, пытаться найти решение, которое будет вписано в общую драматургию.
- Любой ли сюжет можно превратить в мюзикл?
- Да, у меня любая история может стать основой для постановки в этом жанре. Дело вот в чём: я не поклонник точного следования сюжету первоисточника. Даже в "Опасных связях" я изменил сюжет Шадерло де Лакло. Я долго искал мотивацию изменения поведения Вальмона в отношении к Турвель. Я не понимал, почему он так изменился, почему любил такой неземной любовью и вдруг решил от неё отказаться. Почему? И нашёл линию, которой нет в романе, но зато она точно оправдывает все его действия. Как говорит мой хороший знакомый, искусство - это либо о любви, либо об отсутствии любви. Но я всегда стараюсь заложить несколько тем, чтобы найти своего зрителя. Потому что кто-то попадётся на одно, а кто-то на другое, у кого-то включится триггер на другую тему. В театре нельзя работать одним планом и над одной задачей.
- В некоторых интервью вы говорите о том, что ровняться на западную систему постановки мюзиклов - это не про вас. А какая она - ваша система?
- В творчестве надо всегда работать просто: изучать правила и нарушать их. Иногда надо выпускать внутреннего революционера, который начинает всё ломать и создавать что-то новое. Работая над любым проектом, я доверяю своей интуиции, которая порой направляет меня в какие-то сумасшедшие стороны. Мозги не успевают понять зачем, но потом я понимаю, а почему бы и нет. Ведь творчество - это иррациональная зона, где мы можем менять вселенные как перчатки.
- А вот если процесс не идёт, вам свойственна рефлексия? Или вы, наоборот, из тех, кто предпочитает делать, делать, делать и тогда точно что-то получится?
- Конечно! Я не могу сказать, что я сажусь и выдаю сразу весь нотный материал (взмахивает рукой и быстро произносит "брлбрлбрл"). Но вообще да, правда, я пишу быстро: мюзикл "Садко" я написал за 14 дней, мюзикл "Микромир" - в декабре не было ещё ни одного номера, а 22 февраля мы уже играли премьеру. Но иногда я могу застрять в какой-нибудь песне на две недели. Сейчас я уже понимаю, что надо отложить, переключиться, посмотреть с другого ракурса. В творчестве вообще всегда надо менять ракурс - только тогда найдётся решение. Оно ведь всегда есть - его просто надо обнаружить.
- Давайте чуть подробнее поговорим о музыке - в чём отличия мюзикловых нот?
- Всё удовольствие этого жанра в том, что можно сочетать несочетаемое. В мюзикле может сосуществовать и рок, и цирк. Сейчас время, которое одновременно и просит этого, и даёт возможности воплощать на сцене почти всё. Современный зритель с клиповым мышлением не способен воспринимать более старые форматы. Да, есть очень узкая аудитория, которая готова к академическому материалу. Я себя тоже дилетантом назвать не могу: у меня классическое музыкальное образование, я очень люблю оперу и симфоническую музыку, но занимаюсь мюзиклом. Я люблю театр. Я стараюсь совместить все свои знания: и актёрские, и навыки классического музыканта, и артиста шоу-бизнеса воедино, чтобы зритель приходил на мой спектакль и получал удовольствие. Моя главная задача - через развлечение поговорить о каких-то очень волнующих темах и вопросах, и сделать это даже в формате семейного мюзикла. Мои спектакли этого направления часто называют взрослыми сказками. Люди, которые приходят на мои проекты впервые, удивляются: почему им это нравится? А потом они говорят, что хотят взять в аренду чужих детей, чтобы вновь прийти на представление. Это, конечно, приятно.
- Ваша театральная компания занимается постановкой мюзиклов, как в столичных, так и в региональных театрах. Делаете ли скидку на дефицит мюзиклов в региональных афишах?
- Мы не сторонники чистой франшизы. Театр театру рознь, труппа труппе рознь. Мы стремимся постоянно развиваться и стремимся не просто штамповать спектакли, а всё-таки расти как постановщики. Нам это тоже нужно и тоже интересно. В Омск мы приехали работать с Музыкальным театром, но, несмотря на это, конечно, закрываем иногда глаза на качество воспроизведения музыкального материала. Не потому что кто-то что-то делает не так. Нет! Просто мы это видим по-другому. Поэтому нам главное, чтобы артисты понимали, о чём они поют, а ноты, интонации, манеру наработать не так уж сложно. Да, на главную роль мы позвали драматического артиста Егора Уланова, но все остальные - это профессиональные артисты музыкального жанра.
- Формат вокала в мюзикле во многом отличается от канонов наших артистов. Во время постановочного процесса в нашем театре был педагог по вокалу? Или солистам приходилось работать самостоятельно, или с вами лично?
- Нет, с артистами мы работали сами. Мы старались вырулить с манеры оперного пения в формат мюзикла. Где-то удалось, а где-то не очень. Но опять же, задача постановочной команды - грамотно замаскировать те моменты, с которыми нужно это сделать. У художника есть набор красок, и именно из него нужно сделать шедевр. Набор красок всегда разный, поэтому шедевр - это цель, к которой нужно идти. Мы не пишем театрам: "Нам нужен такой-то артист, такие-то условия". Мы приезжаем и решаем все сложности и задачи на месте.
- По какой системе проводили кастинг: искали артистов, которые способны стать своими персонажами или же выбирали уже готовых?
- В каждом артисте есть и злодей, и маньяк, и романтик. Для постановщика важно увидеть в артисте крупицу того, что ему нужно понять, есть ли потенциал развития и можно ли вытянуть из человека то, что тебе требуется.
- То есть готовых Вальмонов и Маркиз не было?
- Не было. Работать пришлось всем, и они большие молодцы. Результат достойный. Времени было колоссально мало. Система, которой до сих пор живут региональные театры, когда в постановочный период люди работают всего по 4 часа в день, не позволяет сделать много. 4 часа - это мало сказать мало (улыбается). Для нас это было сложно, потому что мы привыкли работать с 10 до 22, но ничего, все подстроились, и всё случилось.
- За сколько дней, часов или, может быть, минут до премьеры сформировалась окончательная картинка "Опасных связей" в Омске?
- На своей первой постановке я сильно нервничал: "Мало времени: то не успели, это не успели". Сейчас у меня уже есть внутренние часы, и я понимал, что за день до премьеры всё сложится. Так и было - на предпоказе перед сдачей я увидел то, что хотел. Люди, которые здесь работают, бегали и говорили с ужасом в глазах: "Может, мы отменим премьеру? Мы не понимаем: вы сидите на двух сценах!!!". Я всем спокойно говорю: "Подождите. Просто подождите, пока мы настроим работу. Всё будет". Работа с театрами заключается ведь и в том, чтобы найти правильный алгоритм для подхода к коллективу, который мы не знаем. Важно наладить координацию среди цехов. Первые три дня мы просто бегали по театру и кричали "АУ"!?! Мы пытались понять, где у вас какие кнопки. Почему нам это было важно? Мы уже знаем, какой результат нам нужен. Мы его уже добивались, и мы знаем путь к нему. Поэтому приходится иногда надламывать реальность театров.
- Есть ли сегодня планы на ещё один или несколько проектов в Омске?
- Пока нет, но если будет предложение, будем рады поработать. У нашей компании расписаны планы на полтора года вперёд. Тайны пока раскрывать не буду, потому что я из тех, кто "не подписал - не случилось".
Напомним, что французская паутина интриг вновь будет сплетена на омской сцене 14 мая, 2 и 4 июля.
Фото: Илья Петров
