Вчера в рамках второго Национального кинофестиваля дебютов "Движение" в Органном зале Омской филармонии состоялась пресс-конференция и творческая встреча народного артиста России, председателя Союза кинематографистов РФ, президента российского Фонда культуры и президента Московского международного кинофестиваля Никиты Михалкова. Посмотреть и послушать знаменитого кинорежиссёра пришли сотни омичей. "Омск здесь" публикует самые интересные и яркие высказывания народного артиста в этот вечер.
О кинофестивале "Движение"
Мне кажется, то, что на этом фестивале представлены и короткие метры, и полнометражные картины, и сериалы, говорит о многополярном отношении к кинематографу. Я знаю, что интерес к "Движению" в этом году выше, чем в прошлом, и, на мой взгляд, это важный знак для фестиваля. Зрителя обмануть трудно. Его можно надуть один раз, второй раз это сделать будет уже практически невозможно. То, что к нему такой интерес, и то, что он обогащается мнениями и количеством зрителей, - важно не только для фестиваля и омичей, но и для тех, кто привозит картины. Если фестиваль здесь приживётся, я буду рад за то, что он привлекает внимание зрителя, и буду очень горд, если его будет возглавлять мой сын Артём. Как мне кажется, он им очень увлечён. Я надеюсь, это не одноразовое явление.
Об Омске и омских друзьях
Если есть у России душа, сердце и мышцы, то они находятся не обязательно в Москве или Санкт-Петербурге. Я много поездил по стране и убедился, что в каждом регионе есть просто невероятные исторические и культурные бриллианты. Что только стоит говорить об Омске? Какая история, какое значение он имеет для России, как в прежние времена, так и сейчас. Я не хочу более точечно проходить по истории этого края. Это край потрясающей красоты. Здесь много моих друзей. Я всегда слежу за тем, что здесь происходит, потому что это одна из моих любимых частей России. И я рад, что фестиваль проходит именно здесь. Я думаю, это не случайность. Но я надеюсь, что из Омска мне вернут сына (улыбается).
О квотировании русского кино
Квотирование иностранных фильмов в России - вопрос краеугольный, многогранный и противоречивый. Сейчас квотирование существует в Китае, в демократической стране Франции. Во Франции квотирование на американские фильмы установили сразу после войны, когда Голливуд ещё не пустил свои щупальца по всему миру. Они счастливы, что у них культивируется отечественное кинопроизводство. Я им очень завидую. У нас же сегодня провести квотирование - убить прокат. Я думаю, что победа в этом вопросе заключается в качестве нашего кино, в правильной оценке и подходе. Оно должно происходить через телевизионный экран, который не должен брать таких денег за рекламу, поскольку это общегосударственное дело. Не должно браться таких денег за государственное дело. Здесь всё равно кому-то придётся наступить себе на горло, чем-то поступиться, кому-то придется умерить свои аппетиты. По-другому не бывает.
О русском и американском кино
Я ничего плохого не хочу сказать об американском кино. Оно - лидер. Они берут совершенно сумасшедшей техникой. Взять ту же картину "Гравитация". Если этот фильм разобрать на куски, то сами понимаете. Наша станция, китайская станция - всё выдержано с точки зрения идеологии. Но она сделана так, что ты забываешь, о чём идет речь. Она так завораживающе сделана. Тема о человечестве и Земле прекрасна, но это не Достоевский и не Толстой.
У нас есть будущее в кино. Оно заключается в том, что люди, которые снимают, должны уважать тех, кого они снимают, то, что они снимают, и тех, для кого снимают. То есть уважать самих себя. В этом и есть надежда. Надо не мечети ломать, а храмы строить. Ведь мы войну выиграли не потому, что немцев ненавидели, а потому что себя любили. Это была победа любви, а не ненависти.
Русские люди не смотрят наши фильмы, они говорят, что не найдут там того, что хотят увидеть. Обилие пагубных картин при отсутствии внутреннего воспитания людей с маленького возраста приводит к хаосу и расхлябанности. Позже я заметил, что утерянный интерес к хорошим фильмам, таким как "9 рота", "Водитель для Веры", "Легенда №17", стал возрастать. Это вселило в меня надежду.
О вине собственного производства
Мой товарищ в Нижнем Новгороде, бизнесмен Костя Тувыкин предложил мне купить виноградники. Говорит, они старые, разваливаются, там работают старые мастера виноделия. Я подумал, ведь вино, хлеб - это все библейские вещи, и решил попробовать. Так мы стали делать вино. Оно оказалось действительно замечательным. Его делают настоящие виноделы по всем правилам и канонам. Мы назвали партию "12". Это белое и красное вино, причём белое ничуть не хуже, а даже, скорее, лучше. Сейчас готовится партия из этих же виноградников, но других сортов и замесов, смесей. Она будет называться "Очи чёрные". Еще будет вино "Урга".
Я никогда бы не дал право назвать что-то именем моего фильма, поскольку уважаю свой труд и труд своих друзей, если это не было бы качественным продуктом. Но это вино - действительно качественный продукт. Это не коммерческий проект, и он не приносит больших денег, дай Бог, чтоб окупал себя. Неслучайно у меня Берлускони два ящика забрал и прислал фотографию: "Дорогой Никита, спасибо тебе за общение и вино". И у виноделов даже висит этот постер.
О внуках
Да, я снимал свою внучку, дочь Артёма, Наташу в своём последнем фильме. Наташа сидела и наблюдала, но одному оператору я сказал: "Снимайте, что хотите, для мизансцены". Сняли Наташу, но никто не знал, что это моя внучка. Я хотел обвинить оператора в подхалимстве, но когда он узнал, что это моя внучка, то решил вырезать её сцены. Я сказал, раз хорошо получилось, ты не торопись. Не знаю, будет ли она актрисой, всё может измениться: и характер, и темперамент. Но сейчас Наташа очень гибкая и пластичная девочка, весёлая и умная.
В других внуках тоже как-то не разглядывал артистизм, чего растить конкурентов-то? Удивительно, но никто из моих девяти внуков не просил у меня сниматься. Хотя в Наташе что-то такое есть, она хранит эту тайну, и у неё есть это желание. Остальные у меня более самостоятельные, называют меня Никитоном, никакого почтения! (смеётся).
Об отдыхе
Для меня понятие отдыха не может быть по определению. У меня нет такого, что я отключаюсь от работы и смотрю в небо. Я хочу всё успеть. Да, я занимаюсь спортом, но это, скорее, вошло уже в быт. Час верховой езды в полях вливает в тебя невероятную энергию. Может, это будет звучать странно, но конь - это удивительное существо. С ним можно разговаривать и во время езды на нём, можно думать. Порой полезнее поговорить с конём, чем с человеком. Для меня, наверное, это и есть отдых.
Я с такой завистью слушаю: "Мы были там-то, а мы там-то". Но я ненавижу туризм, мне намного интереснее сидеть в кафе и думать, какой идёт человек, какой у него характер, о чём он думает. Это очень увлекательная вещь, и, наверное, порой интереснее, чем в музее, хотя в музеи тоже надо ходить.
О Путине и Крыме
Он очень изменился. И я помню, как он единственный на конференции в Мюнхене сказал, что не надо нас учить. И я видел, как сидели европейские лидеры и соглашались с этим, но побоялись об этом сказать. И то, что он говорил 8-10 лет назад, осуществляется. Он ведёт себя как самостоятельный лидер огромной страны. Да, поливание грязью в интернете есть, но вы посмотрите, как мы внутренне изменились. Любите вы или нет Владимира Путина, уважаете его или нет, но он вошёл в историю страны. Навсегда. Хотя бы только тем, что он сумел, не боясь, отстоять национальные интересы.
О перспективах детского и юношеского кино
Его нет, к сожалению, хотя и надеюсь, что возникающие анимационные полнометражные фильмы могут дать толчок этой перспективе. Но это всё должно быть сделано в тонкой тональности того, что девушки и юноши сегодня смотрят в интернете. Это нужно проанализировать, и не пытаться отделить, запретить, или сделать такое же. Нужно пытаться этот интерес перенаправить, а это серьёзная аналитическая работа. Если это не делать, то так и будут появляться детские фильмы, наложенные на картонные декорации времён Чиполлино.
О своём новом фильме
Это картина по рассказу Ивана Бунина "Солнечный удар". Это абсолютно невероятный по своей жестокости, ярости и желчности дневников Бунина фильм. Это не воспоминания о прошлом, - это невероятной силы и откровения документ, где он пишет про Маяковского, Горького, когда всё стало ясно. Может быть, это было несколько утрировано, потому что он был оскорблён тем, что происходит. Вот этот современный прозрачный рассказ "Солнечный удар" и та страшная документальная история для меня соединились в одну историю, которая назвалась "Солнечный удар". Мы уже закончили снимать, и сейчас занимаемся компьютерной графикой. Это будет большой фильм и пять серий для телевидения. Мы специально снимали сцены для сериала, а не делали его из обрезков. Я думаю, что бог даст, если всё будет нормально, картина будет готова к осени. И глядя на события, которые происходят вокруг, я думаю, она окажется довольно актуальной.
