Статьи • 2 августа 2012, 16:42

Владыка Феодосий

Автор: Екатерина Криль

86 лет жизни, 69 лет служения Богу и людям. Чем живет на вынужденном "покое" митрополит Феодосий? О чем жалеет и о чем мечтает? Эксклюзивное интервью корреспонденту ИА "Омск здесь".

- В какое время лучше было – трудно ответить. Раньше были сложности, но была и благословенная настроенность в обществе, поскольку где-то вера была преследуема, где-то отрицалась, значит, в сознании людей была чем-то полезным и нужным. Это в то далекое время. А дальше все шло ухоженным трактом, и на сегодняшний день, слава Богу, Православная церковь обильно развивается количественно, а качественно… Трудно сказать. Тогда, наверно, люди, склонные принимать веру православную, более ценили ее. А все, что дозволено, всегда приемлемо. Словом, однозначного ответа здесь нет.

- Но, тем не менее, соблазны – серьезная опасность для веры, на Ваш взгляд?

- Нет, что вы! Соблазн – он и есть соблазн. Есть даже такая философская теория: надо согрешить, чтобы иметь повод покаяться. Так что соблазны были всегда, другое дело, как мы их воспринимаем. Если под руководством церкви, священников, бесед, церковных служб, духовных концертов, книг – тогда все в порядке. Сейчас это все развивается.

- Когда Вы приехали в Омскую епархию, у нас было 4 работающих храма и 6 приходов. Сегодня их уже за полторы сотни. В чем причина столь активного, если так можно выразиться, «второго крещения»? И сразу второй вопрос: если материальная сторона этого дела более-менее понятна, то как Вам удалось собрать такое количество священников? И как бы Вы оценили их профессиональные качества, учитывая, что в сан их рукополагали Вы?

- Непростой вопрос… У нас священства сейчас достаточно – больше 160 приходов, значит, есть 160 священнослужителей. Откуда они взялись? Мы брали всех, кто у нас был. Глядя на любого человека, мы видели в нем воплощение священной истины, что человека Господь призывает. Вот в вашем приближении, смотрите, какой благообразный парень стоит: с бородкой, с усами. Я всегда на таких смотрю и думаю: вот какой бы дьякон был хороший! А потом, глядишь, раньше или позже он стал дьяконом. У нас же сейчас священники – кто военный в прошлом, кто со школьной скамьи к вере пришел, кто в студенчестве, а сейчас стали достойными священниками. Слава Богу, сегодня эти 160 человек худо-бедно, но несут на себе бремя церковного послушания, то есть они являются строителями Божьей благодати, строителями церкви на земле.

- Получается, что священником может стать любой? Или всё-таки, это решает небо?

- Небо. Самое главное – это Богом призванный человек, даже помимо воли своей. Где-то по семейному совету, по маминому благословению, наказу бабушки или дедушки, а где-то сам, иногда вопреки всему: сын партийного человека, а дорога привела в церковь. Были у нас и такие случаи. И надо сказать, что он стал достойным не просто священнослужителем, а архислужителем – архиереем.

- О Вас иногда говорят, что Вы очень строго относитесь к священникам-карьеристам. Если видели карьерные притязания, то едва ли не «ссылали» в отдаленные территории области, чтобы гордыню усмирить. В то же время Вы сами достигли вершин церковного сословия. Как так получилось, и думали ли Вы о собственной карьере?

- Ну, наверно, думал (улыбается). Но в каком плане? Помню, как мы семьей сидим за столом. Можете представить, что на столе в родительском доме лежит Евангелие, отец часто читал его. Поэтому в детстве у меня олицетворение стола было с церковью. И если говорить лично о себе, то первая моя церковь была под столом. Почему-то такое воплощение четырех столовых ножек, на которые опускается большая тяжкая скатерть – такое впечатление, что это храм. Так рождалось понятие, и в этом месте я тогда уже делал из лепехи крестик, снимал лампадку – это было мое кадило. Было уже понятие служения церкви.

- Но карьеризм у священников Вы пресекали, или это неправда?

- Карьеризма в священстве немного. Каждый священник уже сделал свою душеспасительную карьеру, он желал стать священником – он им стал, он на людей имеет воздействие, его слово весомое, люди ждут, когда батюшка запоет на Пасху: «Христос воскрес!», с этого Пасха начинается. Так что карьеризм – в служении церковном. Тут уже не столько батюшка священник, сколько сама вера.

- Вы служите в церкви с 1945-го года…

- С 43-го.

- Тем более. Скажите, как вспоминаете Вы военные годы? Не поколебали ли они тогда Вашей веры?

- Нет, только укрепили. В памяти остались эти военные дни, когда нужно было увязывать, улаживать, и что невозможное в будний день тогда получилось. Я часто рассказывал историю о том, как в нашу церквушку на Украине пришли немцы в утро Великой пятницы, искали партизан, а нашли Евангелие. Один склонился и начал читать, а церкви ничего не сделали. Священные тексты обладают чудодейственной силой! Помню еще случай: в Смоленске высоко, на высоте 70 метров на колокольне висела икона – ее при Хрущеве сняли. И вот она внизу лежит, но и не на месте же! А как ее поставить на место? Тут к нам приехал знаменитый кинорежиссер Евгений Матвеев ставить фильм. Пришел к нам и говорит: «Хотим снимать в соборе несколько фрагментов». Я ему отвечаю: «Пожалуйста, но вы и нам помогите – вот у нас икона, она должна не здесь лежать, а быть снаружи, наверху». Это такая духовная победа была, я в малом соборе служу, а вижу, что на большом соборе подтягивают икону туда, где ей место. В сердце, знаете, какая радость – мы это сделали, иконы поднимают на место. Мелочь, но достойная мелочь.

- Мы уже говорили о современных священниках, сейчас в прессе активно обсуждается уровень их благосостояния – много говорится о «Мерседесах», часах «Ролекс» и заграничной недвижимости в собственности у служителей церкви. Это результат чрезмерно пристального внимания общества к священникам или действительно сегодня трудно удержаться от мирских соблазнов?

- Родная, тут трудно отвечать. У меня, например, «Мерседеса» нет, и думаю, ни у кого у нас нет его. А если один-два где-то и имеются… Трудно сказать. О благосостоянии священников тут пословицей можно сказать: еще никто с голоду не умирал.

- Не могу назвать себя человеком, глубоко воцерковлённым, но в храме бываю. Зачастую приходилось сталкиваться с откровенной агрессией со стороны «церковных бабушек» к тем, кто только ищет свою дорогу к Храму и не так хорошо знаком с церковной этикой – в одежде, в поведении. Приходилось ли Вам сталкиваться с подобным, и что бы Вы посоветовали людям, которые, встретив однажды такой неласковый прием, просто боятся приходить в церковь еще?

- Это плохая вера, если только от одного испуга они перестанут бывать в церкви. Кто ищет, тот всегда найдет: «ищите и обретете, толцыте и отверзется вам». Так и здесь – тот, кто ищет и хочет найти веру, свое место в вере и церкви, - найдет, раньше или позже. Я не говорю, что нужно приветствовать этих бабушек, если они там ворчат. Но если молодежь заходит и недостойно себя ведет, заложил руки за спину... В Церкви подобает быть как в храме. Ведь у нас же есть этика поведения в ресторане, в каком-то ведомстве? А поведение в храме тоже должно быть особенное, ты же перед Богом.

- Наверное, невозможно сосчитать, сколько служб – торжественных и обычных Вы провели за всю свою жизнь. Всегда ли Вы служили с настроением, если, конечно, так можно выразиться?

- У нас есть церковный устав, который считает: Рождество, Пасха, Троица, а дальше 12 великих двунадесятых праздников. Так что у нас очень много поводов для торжественных служб, много поводов для того, чтобы отметить тот или иной день. Ведь вы возьмите глубину мысли человеческой, определяющей наши праздники. Рождество, Крещение, Сретение – одно слово, но какая величина того события, которое прячется за Рождеством, за Крещением, за всеми праздниками. И вот обилие этих праздников так настраивает человека, что он может сказать: у меня всегда праздник.

- Вы были инициатором «Славянских чтений», на которые всегда приглашались представители всех традиционных конфессий. Сложились ли у Вас с кем-то из лидеров этих конфессий в Омске личные дружеские отношения, и насколько полезным вообще был этот диалог?

- Да, и до сих пор мы дружим, хорошо относимся друг к другу с господином Жунусовым, да и представителями других конфессий. Мы же каждый год, в последние дни осени проводили нашу епархиальную конференцию и приглашаем на нее представителей всех инославных конфессий. У нас это было и богослужение, и духовный концерт, ну и, конечно, встреча, застольная, за чашкой чая.

- Сегодня говорят, что межконфессиональные отношения в любой момент могут дать трещину. Видите ли Вы здесь угрозу?

- Нет. Взаимоотношения у нас ровные со всеми. Конечно, каждый из нас считает свою веру самой достойной! И православные в этом не уступают, поскольку православная - «правильно славящая божество», значит, она действительно первая вера, вера большинства населения нашего края, нашей страны.

- Вы недавно были на Родине, Украина сейчас переживает раскол православия. Как Вам кажется, удастся ли его преодолеть или это уже необратимый процесс?

- Можно, и постепенно это преодолевается. Это такая политическая близорукость. Тут не столько вера, сколько достояние: вот этот украинец, этот малоросс, тот кацап, и дальше пошло оскорбление, недоверие. А если вглядеться, православные Россия, Украина и все наши восточные страны, и на Западе - всюду православие. Это не то. Должно быть понятие, что, в конце концов, мы молимся о соединении всех, чтобы всем объединиться и прославлять единого Бога.

- Опять же, к политическому моменту. Самый громкий скандал последнего времени – выходка молодых девушек из группы «Pussy Riot» в Храме Христа Спасителя. А Вы бы наказали хулиганок или же простили и отпустили с Богом?

- Разрешите мне в данном случае быть в подобии старого еврея, который, когда не знает, что ответить, спрашивает: а как вы к этому относитесь?

- Я бы себе такого не позволила.

- Ну, вот и слава Богу, и спаси вас Господи, что не позволили бы. Мне кажется, что каждый добропорядочный человек, тем более, если он потом называет себя православным, конечно, не должен был себе такого позволять.

- Вы являетесь представителем черного духовенства – принесли монашеский обет и отказались от многого. Спустя много лет, не жалеете ли Вы о том, что принесли в жертву, и не задумываетесь о том, чем именно пожертвовали?

- Нет, я не чувствую, что лишил себя чего-то. Жизнь проходит, уже почти прошла… Мне уже 85 лет, и слава Богу, пусть не много, но что-то, считаю, я сделал: где-то приходы построить, где-то церковь, где-то людей привести к вере – это же большое дело.

- Церковь учит любить и прощать людей, даже если тебе причинили зло. Возникали ли у Вас в жизни случаи, когда тяжело было руководствоваться этим принципом?

- В основе всего всепрощение Господне. Нужно прощать. Бог терпел и нам велел. Господь всем прощал, своих распинателей простил, и нам надо.

- А если очень обидно?

- Потерпи. Господь терпел и нам велел. «В терпении вашем стяжите души ваша» – заповедь Евангелия, если мы ее исполняем искренне, то все в порядке.

- Всю свою жизнь Вы очень много трудились. Можете ли Вы сейчас сказать, что заслуженный отдых и покой приносят Вам радость и умиротворение, на которые, наверное, с возрастом рассчитывает каждый человек?

- Нет, я так не могу сказать. Мне сейчас очень плохо, потому что я сейчас не служу, и это тяжко, очень тяжко. Трудно передать, как это тяжко – человеку служащему оставаться без совершения литургии.

- Неужели Вам не хочется отдыха? У Вас не возникло ощущения, что, слава Богу, служение осталось там, а сейчас можно, наконец, жить для себя?

- Нет. Если ставить вопрос так, то я бы сказал: пошли, Господи, еще времени и еще возможности послужить. Пусть немножко, хоть несколько времени, но послужить.

- Расскажите, какие у Вас увлечения? Говорят, Вы любите рыбалку, это правда?

- Да, но если вы спросите, сколько я ловлю, не признаюсь (улыбается). Одну-две штучки небольшие рыбоньки. Но я себя успокаиваю тем, что кругом меня сидят рыболовы, и ни у кого что-то не ловится рыба. Не клюет!

- Вас помнят и любят десятки тысяч прихожан и не только в Омской области, но и в Тюменской, Смоленской. Хотели бы Вы в заключение этого интервью сказать им какие-то напутственные слова?

- Тут все просто, чтобы долго вас не задерживать: «Друг друга тяготы носите, и тако исполните закон Христов» - это из Евангелия. И просто нам нужно постоянно помнить о том, что мы православные, и постоянно в этом направлении трудиться: доброе дело, доброе слово, добрая задумка. Даже маленькая мысль, но добрая, уже несет свой духовный плод, и тогда мы уже в действительности православные христиане.

Беседовала Татьяна Шкирина

Видеоверсия интервью с Владыкой Феодосием здесь

Постоянный адрес страницы: https://omskzdes.ru/articles/20162.html